Я и сейчас не знаю его имени. Честно сказать, я вообще о нём ничего не знаю. Но у него есть конфеты, которые с каждым моим новым визитом становятся всё вкуснее. А ведь когда-то я сразу их выплёвывал (такие горькие и противные были).
– Угощайся, если хочешь, – указывает он на пакет, увядающий на полу. – Мать принесла позавчера.
– А есть кокосовые? – интересуюсь я. Люблю я их просто больше всего.
– Может быть. Я не открывал.
– Почему?
– Точно знаю, что отравить меня решила, – отвечает он, а я слышу: – Вредно есть много сладостей.
И всё равно съедаю парочку штук.
Я просыпаюсь от жуткой боли в груди. Сначала дышать трудно, но постепенно воздух всё-таки находит путь к моим лёгким. Я с трудом выползаю из-под кровати (вообще не представляю, как я такой большой туда поместился): матери в комнате уже нет, а в квартире царит ночная тишина. По-настоящему ночная. Та, которая меня ослепляет. Та, которую я считаю своей любимой. Но в этот раз что-то не так: я не слышу дыхания оконченной ссоры. И криков не слышу – становится как-то не по себе.
Чего-то не хватает…
Не хватает даже спустя столько лет.
Криков? Ударов? Отравленных конфет?
Точно! Вкусных конфет!
ДВА ОКЕАНА
Я решила выкинуть эту находку, чтобы больше не читать всякие глупости о моём океане от той, что вообще его не понимала. Когда я подняла её дневник, он был открыт на последней странице; я рада, что посмотрела на неё в тот момент. Я увидела то, что хотела.
Всю свою жизнь я не могу оторвать взгляда от океана, а он всегда рядом и, готова поклясться, знает, насколько мне дорог. Он ловит все мои мысли, возвращая обратно лишь приятные – даже делает их красочнее и теплее. Поэтому каждое мгновение счастья вдали от него я обязательно оставляю в своём сердце, чтобы потом широко улыбнуться, в очередной раз оказавшись на берегу.
Обычно я смотрю на свой океан со скал и вижу многое из того, что он может предложить вместе с очарованием своей глади. Я вижу, как волны ласкают песок, а ветер кружит птиц. И иногда я жалею лишь о том, что он настолько необъятен, что я не могу увидеть всё сразу. Поэтому я и завидую небу, которое парит над всеми водами моего любимого друга. Но злиться на небо я не могу, ведь оно тоже любит океан: оно окрашивает его яркими цветами каждый раз, когда угасает и когда вновь оживает по утрам.
А вот людей, которые не любят океан, я терпеть не могу. Лично я пока таких не встречала – мне повезло. Но об одном таком человеке я знаю. Я помню, как увидела большую шкатулку на берегу, там внизу, и я решила её забрать. Подойдя к ней, я сразу её открыла. Тогда я думала, что океан решил подарить мне частичку своего мира. Того, что пока скрыт от моих глаз. Но внутри я нашла лишь намокшие листы какого-то дневника. Читать его было мерзко: в нем не было ничего кроме одной лишь ненависти к моему любимому океану.
Ненавижу эту жизнь, это место и океан, который душит. Он тяжёлый, страшный, неприятный, отвратный. Приходится засыпать с мыслями о том, что этот чёрный монстр, кишащий чудовищами, по-прежнему вокруг и никуда не денется, как бы я этого не хотела. Я в плену, из которого никак не выбраться.
За что она ненавидела мой океан? Как только посмела считать его отвратным? «Монстр, кишащий чудовищами»? Я помню, что с губ моих не сходила нервная улыбка, когда я читала те страницы. Ведь это же была шутка? Мой океан прекрасен. Он приютил столько созданий, красивых и пугающих! Он оберегает их, а она решила, что имеет право судить то, что совершенно не понимает.
Почему я вообще родилась в этом месте? Мать говорила, что ни она, ни бабушка не застали времен, когда океан восстал вокруг этого клочка земли, окружив его высокими водными стенами. Я представляю, что за ними есть необъятные поля, края которым не видно, но здесь…Здесь вокруг лишь мрачные стены. Я ненавижу эти стены! В них лишь тьма и страшные создания, которые медленно плавают вокруг и пугают одним лишь своим видом. А уж когда пожирают друг друга, становится совсем не по себе. Город задыхается и, что ещё хуже, дрожит от страха быть погребённым. Мы все боимся, но не все это показывают. А я? Я мечтаю, чтобы океан обрушился. И в то же время я ещё не готова умирать. Ненавижу себя за то, что не могу определиться.
«Кажется, ей всё-таки стоило бы умереть: слишком глупая и слепая, чтобы жить», – тогда подумала я. Нет, я не жестока. Просто люди, которые не видят красоты вокруг себя, не должны заражать своими необоснованными страхами других. Именно из-за своего отношения тогда она мне совсем не нравилась. Чуть позже я изменила своё мнение, потому что смогла измениться она.