Джек старался сохранить непроницаемое выражение лица. В голове у него все смешалось, он пытался думать одновременно в нескольких направлениях, и казалось, что вся эта противоречивая информация, как одеялом, укрыла его мозг, не давая мыслить здраво. Потом он сообразил, что мыслить связно ему мешает вовсе не это. Виной всему были эмоции, простые и понятные — его неясные чувства к биологическому сыну, которого он никогда не видел. А о том, что его первая встреча с Брайаном должна состояться при таких обстоятельствах, он не хотел даже и думать.
Он смог лишь выдавить:
— Мне надо поговорить с Линдси.
Глава тридцать третья
По просьбе Джека судья Гарсия продлил перерыв до двадцати минут. Джек смотрел, как Линдси массирует виски, пытаясь унять мигрень. София сидела за столом между Джеком и Линдси. В лишенной окон комнате для совещаний, кроме них троих, больше никого не было.
Дрожащим от ярости голосом Линдси произнесла:
— Не могу поверить, что этот негодяй угрожает использовать против меня моего собственного сына, да еще таким вот образом.
— А я могу, — сказала София.
Джек выразительно взглянул на свою помощницу, словно говоря: «Я сам справлюсь».
— Линдси, как ваш адвокат, я должен знать одно: какими могут оказаться показания Брайана, если прокурор вызовет его на место свидетеля?
Она перестала тереть виски и посмотрела Джеку в лицо.
— Вы имеете в виду его показания относительно чужих мужчин, которые приходили к нам домой в отсутствие Оскара?
— Именно это я имею в виду.
— Это абсурд. Если бы я решила изменить мужу, неужели я стала бы заниматься этим в собственном доме, когда в комнате за стеной находился мой сын?
— Кстати, именно это и покажет некий, вполне, впрочем, определенный кубинский солдат, если мы вызовем его для дачи показаний в вашу пользу. Вы с Джонсоном занимались сексом, пока ваш сын спал в соседней комнате.
— Я уже говорила вам и повторяю снова, у меня не было романа с Дамонтом Джонсоном. У меня вообще ни с кем не было романа.
Джек на мгновение задумался.
— Итак, если Брайана посадят на свидетельское место и он расскажет, что по ступенькам вашего дома один за другим поднимались незнакомые мужчины, это будет неправдой?
— Прокурор блефует. Брайан никогда такого не скажет.
— Вы в этом уверены? Помните, он прожил с дедушкой и бабушкой уже почти месяц.
Линдси нервно потянула прядь своих волос.
— Я больше ничего не знаю. Ему десять лет. Полагаю, его можно заставить сказать что угодно.
— Очень легко, — согласился Джек, входя в роль обвинителя. — Брайан, в ваш дом когда-либо приходили мужчины? Они приходили вместе с твоим папой? Твой отец все время был с ними, пока они оставались в вашем доме? Ты уверен? Могло быть так, что твой папа уходил, а они оставались? Или, может быть, они возвращались позже, когда папа уже ушел? Не успеете вы опомниться, как Брайан назовет фамилии полудюжины солдат, которые являлись в гости к его матери.
— Вы не можете позволить этому подонку поступить так с моим сыном.
— Нам остается только одно, чтобы избежать этого.
Линдси проглотила комок в горле.
— Тогда давайте так и сделаем. Я не допущу, чтобы моего сына обманом вынудили дать показания против меня.
— Вы хотите, чтобы я снял свой протест против показаний Вандермеера?
— Если это поможет уберечь моего сына от выступления в суде, то да.
— Именно так я и передам Торресу. Я позволю доктору дать показания присяжным, при условии что он согласится не вызывать Брайана в качестве свидетеля.
— Займитесь этим, — попросила Линдси.
— Хорошо. Но тут возникает еще одна проблема. В этом случае нам будет очень трудно доказать, что кубинский солдат говорит неправду о вас и Джонсоне.
— Я уже говорила вам, у меня не было никакого романа.
— Я знаю. И мы согласились, что если пригласим кубинца для дачи свидетельских показаний, то попытаемся убедить присяжных в том, что он говорит правду, утверждая, будто Джонсон приходил к вам домой в то утро, когда было совершено убийство, но при этом намеренно приплетал сюда секс, чтобы опорочить семейство Пинтадо. Однако не забывайте: в уравнении появится Вандермеер, и теперь это уже не будет ваше слово против слова кубинского солдата.
— Тогда нам, наверное, не стоит его вызывать.
— Может, и не стоит, — согласился Джек. — Мне надо подумать.