- Насколько я помню, вы с ним друзья, - скептически щурюсь я. Ему-то какое дело с кем я флиртую?
- Так именно поэтому я и знаю, о чем говорю! Он самоуверенный нахал и совершенно тебе не подходит.
Вот опять эти разговоры. Послушать Алекса, так мне вообще никто не подходит. Так и сидеть мне в девках до пенсии.
- Тебя-то это каким боком задевает? – возмущаюсь я. – Ты мой начальник, а не хозяин! – если я конечно не разболтала ему об увольнении. Блин.
- Да что с тобой такое? С чего тебе так приспичило обзавестись любовниками? – почему это он говорит во множественном числе? Но вроде не похоже, что он уже знает, что я хочу уйти. Хорошо. Я еще не готова говорить с ним об этом. – Почему ты не можешь просто меня слушаться и делать, что я говорю?
- Потому что ты не можешь быть центром моей вселенной вечно. Ты скоро женишься. Вот женой и командуй. А что я делаю в свободное время – тебя не касается!
- Меня все касается, - зрачки Свиридова сужены, а голос странно вибрирует, вызывая у меня желание стать маленькой и незаметной. – Потому что я так сказал. Тебе ясно?
Честно говоря, когда он такой, больше всего мне хочется со всем согласиться и преданно повилять хвостом. И это даже немного заводит, наверное, я ненормальная.
Пытаюсь заставить себя придумать достойный ответ, все-таки я свободный человек, а не собственность взбалмошного начальника, но меня отвлекает подошедший к нам Дима.
Жених моей сестры выглядит уставшим, немного потрепанным и смотрит на меня умоляющими глазами.
- Аня, спасай, - выдыхает он, нервно поправляя съехавший галстук.
- Конечно. Что случилось? – я сейчас готова даже всю посуду за гостями перемыть, лишь бы закончить этот разговор с Алексом.
- Да конкурсы эти чертовы! Мы же решили обойтись без них на свадьбе, но родители так настаивали, что мы сошлись на том, что проведем их здесь, для старшего поколения. Отстреляемся, а на самой свадьбе будем просто отдыхать.
- Отличный план, - киваю я. – А в чем проблема?
- Так никто не хочет участвовать, все слишком трезвые. А я говорил Соне, что дневной пикник – плохая идея! – Дима нервно мнет руки, будто сдерживаясь, чтобы не запустить их в волосы. – Ань, пожалуйста, давай пострадаем сегодня и забудем все как страшный сон? Если ваша пара поучаствует, может, и остальные подтянутся. Выручайте, а?
Наша пара? Я вопросительно смотрю на Алекса, ожидая решительного отказа, но, к моему удивлению, он быстро вскакивает на ноги и протягивает руку мне, помогая подняться.
- Для семьи Анечки – что угодно, - абсолютно серьезно заявляет он. – Ну, где тут ваши конкурсы?
Резко повеселевший Дима почти бежит, указывая нам путь к импровизированной сцене, где уже важно прохаживается пухлый мужчина с микрофоном. Видимо, ведущий.
Соньке удалось вытащить на сцену наших родителей и еще какую-то незнакомую мне пару средних лет.
Папу я вижу впервые за день, вид у него страдальческий. Если бы он мог, он бы сейчас копался в своем гараже или удил в пруду рыбу, но, как и я, решил потерпеть ради Сони. Мой папа очень застенчивый и ненавидит шумные сборища. Я, в глубине души, в общем-то, тоже. Но куда деваться?
Зато Свиридов просто светится энтузиазмом и рассматривает наших соперников, как будто мы все участвуем в Олимпиаде. Намерен выиграть все призы?
- Ты серьезно настроен лопать задом воздушные шарики за коробку конфет? – шепотом спрашиваю я, пытаясь охладить его пыл.
- Я настроен на победу, - ничуть не смущаясь, отвечает он.
- Только не покалечь никого, пожалуйста, - я вздыхаю, смиряясь с неизбежным. Тихонько постоять у стеночки с ним не получится.
К счастью, конкурсы не слишком унизительные и достаточно безопасные.
И мы со Свиридовым щелкаем их один за другим, как настоящие асы. Годы совместной работы не прошли даром, мы двигаемся как единый механизм.
Башня из пластиковых стаканчиков, тридцать селфи с гостями за минуту, заматывание жениха в подарочную бумагу на скорость, угадывание песен, вышедших в год рождения невесты – мы побеждаем везде.