- Горячие конкурсы для пенсионеров? Ты шутишь?
- Нет. Мы пропустили конкурс на самый долгий поцелуй. Мое эго ранено, и я требую компенсации, - лицо Свиридова все ближе, я чувствую его дыхание на своей коже. - Спорим, мы побьем их рекорд?
Он сейчас серьезно?
Да нет, ну не станет же он, на самом деле… Или станет?
Пока я хлопаю глазами, пытаясь осознать происходящее, Алекс решительно вжимает меня в дерево и его требовательные губы обрушиваются на мои.
Глава 11
Разумеется, я не раз задумывалась, каково это – целоваться с Алексом. И как бы зла я сейчас ни была, приходится признать, он с легкостью превосходит все мои ожидания.
Поцелуй так решителен и настойчив, что я абсолютно не в силах сопротивляться, мое тело будто двигается само по себе, прижимаясь к нему, такому большому и сильному.
Мне нравится все. Его вкус, его запах, сила рук, которые по-хозяйски обхватывают мое тело. Не знаю, фантазировал ли он когда-то обо мне, но судя по тому, что упирается сейчас мне в бедро, он, тоже не разочарован.
Острое ощущение мужского тела вытесняет собой все мысли, обиды, сомнения и сигналы тревоги, которые мозг вяло пытается посылать. А когда я чувствую во рту его язык, я теряю остатки самоконтроля.
Жадные руки Алекса движутся сверху вниз, будто прожигая на мне одежду. От шеи, вдоль позвоночника, еще ниже. Колени подгибаются и, если бы не дуб, на который я опираюсь, мы были бы уже на полу.
Я отвечаю изо всех сил, выпуская на волю все то, что копилось во мне все эти годы. То, чему я сама пока не готова дать названия, но от этого так сладко ноет в груди.
Будто считав меня, Алексу тоже срывает все тормоза. Горячие губы скользят по моей шее, а руки исследуют юбку, пытаясь тянуть ее вверх.
Едва сдерживая стон, запускаю руку ему под пиджак и на мгновение теряю равновесие, больно ударяясь о что-то локтем. Не зря люди предпочитают делать такие вещи в спальне!
Вместе с ощущением боли, ко мне начинают возвращаться звуки.
Кажется, мой телефон звонит.
Господи, да что я вытворяю?
Поблизости вроде никого нет, но нас же могут увидеть в любой момент! И я окончательно стану предметом семейных сплетен на ближайшие лет десять.
Тяжело дыша, упираюсь руками в грудь Свиридова и отталкиваю его от себя.
- Все, рекорд побит, ты можешь остановиться.
Он слышит меня не сразу, но все-таки тормозит и неохотно отстраняется. Его зрачки так расширены, что глаза кажутся почти черными.
- Однозначно, побит, - выдыхает он, прислоняясь к соседнему дереву.
Слегка покачнувшись, я наконец встаю на ноги достаточно крепко, чтобы расправить платье и кое-как привести в порядок волосы.
Алекс же быстро приходит в себя, ничуть не стесняясь, отнимает у меня телефон и нажимает на кнопку ответа.
- Алло? Да, Оленька, мы сейчас подойдем, - мурлыкает он в трубку, не спрашивая моего разрешения. Хотя, может, и к лучшему. Голосом я пока не очень владею. – Тебя мама потеряла, - сообщает он мне, завершив вызов. – Какого черта твое платье такое длинное и узкое?
- Потому что это семейное торжество, а не оргия в закрытом клубе - хрипло отвечаю я, вытаскивая пудреницу и быстро оглядывая себя в зеркало. Что ж, не считая припухших губ, вроде бы ничто не кричит о моем грехопадении.
- Ух ты! А что же ты надеваешь на оргии? – веселится Алекс, заставляя меня покраснеть и закатить глаза. Смешно ему! Снова перешел все допустимые границы, чуть не забрался мне под юбку в двухстах метрах от моей родни, спровоцировал меня неадекватное поведение, а теперь шутит как ни в чем не бывало!
Господи. Это же правда сейчас было. Мы целовались.
Задвинутая на задворки сознания тревога, наконец вырывается и поглощает меня без остатка.
Что я натворила? Как могла позволить такое?
Чееееееррррт.
Разворачиваюсь и медленно бреду к свадебной поляне, увязая каблуками в земле и ничего не видя перед собой.
Что теперь будет? Кем он меня считает, после такого поведения? Я ведь не просто ему позволила, я сама на него бросалась в процессе.
Пора привыкать к чувству неловкости и стыда? Сходить с ума, когда звонят его подружки, тайно рыдать на его свадьбе, млеть от случайных комплиментов и вздыхать о нем по ночам – это теперь моя жизнь?