Вот тебе за то, что делала мне гадости! Вот тебе за грязные слухи! А это за то, что стараясь понравиться Алексу врала ему напропалую!
Интересно, у нее вообще есть какая-то индивидуальность? Собирая у меня инфу о вкусах Свиридова, она четко встраивала в свое поведение каждую мелочь, каждую деталь, и в процессе… стала практически мной?
Секундочку. Это что получается? Она смогла влюбить в себя Алекса, потому что во всем подражала мне? Серьезно ведь, даже в одежде....
В таком случае…
Не успев додумать мысль, я получаю мячом прямо по ребрам. Блин. Нашла время отвлекаться!
- Анна, вы в порядке? – обеспокоенно спрашивает меня Чагин.
- Разве похоже, что она в порядке? – сильные руки сгребают меня в охапку и оттаскивают с корта. Ну почему Алекс вечно вмешивается? Мне же еще надо отомстить! – Давайте сделаем небольшой перерыв, Аня очень нужна нам на кухне. А потом я ее заменю.
- Даже не знаю, - смеется Чагин. – Оказывается, она очень ценный игрок.
- Но у нее все равно нет моей коронной подачи, - хмыкает этот нахал и тащит меня в сторону кухни. Да я почти сделала эту партию! Что ему опять не так? – Да успокойся ты уже, тигрица, - шепчет он мне на ухо, чувствуя, что я настроена сопротивляться. – Что на тебя нашло? Вы устроили настоящее побоище. Измотали мужиков, у Куракина вообще отдышка. Еще немного и инфаркт. А на кого ты похожа?
Вместо того, чтобы идти к кухне, Алекс заставляет меня свернуть к ближайшей колонке и усаживает на бревно неподалеку. Намочив полотенце, висевшее до этого на его шее, он возвращается ко мне и проводит прохладной тканью по моему лбу.
- Еще и рубашку сняла, совсем от рук отбилась, - ворчит он, но как-то не очень искренне, а его рука с полотенцем спускается мне на шею, вызывая мурашки, не смотря на жару. – Тебе что было сказано? Отдыхать. А ты что делаешь? Скачешь на самом солнцепеке, крутишь попой в лосинах, лупишь людей мячом.
Обтерев мне плечи, он целится руками уже куда-то между моих грудей, но мокрая ткань все же приводит меня в чувство, и я отнимаю у него полотенце.
- Дальше я сама, спасибо.
- Сама она! – хмыкает он, придвигая меня еще ближе. Его горячие руки решительно лезут мне под топ и гладят около резинки леггинсов.
- Ты чего творишь? – шиплю я, но почему-то не слишком-то спешу вырываться.
- Проверяю, нет ли травмы, - он проводит рукой мне по спине, потом по ребрам. Его пальцы касаются груди лишь вскользь, но я чувствую все даже через плотную ткань спортивного бюстгальтера.
- И как? – скептически интересуюсь я, хотя дышу сейчас не лучше, чем Куракин на волейболе. Может, мне тоже угрожает инфаркт?
- Ребра вроде целы, - отвечает он очень серьезным тоном, не убирая рук. – Но нужно будет еще раз все ощупать. И осмотреть.
- Аня, Алекс, вы где? – раздается откуда-то из-за кустов голос Коленьки, и я одним движением выскальзываю из рук Свиридова, пока он еще что-нибудь не ощупал. Но кажется, что-то Коля все-таки увидел, потому что моргает он весьма озадаченно. – Ой, простите. Там это… Вас на кухне ждут. Марк сказал, без Ани дальше нельзя.
- Уже иду, - отзываюсь я, расправляя на себе одежду и испепеляя Алекса взглядом. А если бы кто-то другой нас увидел?
Но он только смотрит на меня с невинным видом и подставляет мне свой локоть, за который я нехотя берусь. Ангел милосердия, блин. Еще немного и даже тугой лифчик меня бы не спас.
- Еще нужно будет осмотреть тебя на клещей. Они могут быть в самых неожиданных местах, а тут дикая природа, сама понимаешь, - шепчет он мне на ухо, пока мы идем к навесу. – Мы не можем рисковать!
И ведь осмотрит! С него станется. Прямо под ушибленными ребрами что-то сладко ноет и не дает мне поставить Алекса на место. «Вдруг и правда передумает?» - шепчет мне предательский внутренний голос.
Марк нервно расхаживает у огромного казана с пловом, суровый, как повара в телешоу на выживание.
- Ну наконец-то! – восклицает он, когда мы наконец подходим. – Аня, ты готова? Сейчас самый важный момент.
- Готова, - послушно киваю я. – Что нужно делать?
Привлеченные запахами кухни, к нам стягиваются голодные, утомленные спортом коллеги, поэтому, когда Марк достает из кармана какой-то пакетик, у нас уже есть внушительная взволнованная аудитория.