Эли уставился на радостно виляющего хвостом Тини. Он был доволен своей новой компанией. Тини либо нагадил бы в сумку для гольфа, либо сгрыз все клюшки Харка.
– Вы, ребята, можете засунуть свои спортивные предрассудки себе в задницы...
– Эли, может, нам его немного запугать?
– Это единственный способ.
– ...потому что Соммерс пригласил меня на вечеринку по случаю выхода на пенсию, – закончил Харк.
– Где?
– В загородном клубе, где мы играем, – после паузы неохотно признался он.
Снова послышались рвотные звуки. Эли потер глаза, размышляя, стоит ли вмешиваться.
– Слушайте, придурки, – проворчал Харк. – Мы собираемся на его вечеринку, где попытаемся уговорить его оказать давление на Флоренс.
– Он всего лишь один человек из совета, – возразила Минами. – Захочет ли он что-то менять?
– К нему прислушиваются. И у него скоро будет много свободного времени, – Харк замолчал, и Эли мог представить, как он сейчас пожимает плечами.– Я не говорю, что это надежно, но он тоже был одним из первых инвесторов. Возможно, он заинтересован в этом.
– Конечно. И мы ничего не потеряем, – согласилась Минами. – Хотя мы с Сали уезжаем в Атланту завтра утром. Опубликовали финансовый отчет за первый квартал. Хотим проверить.
– Тогда Эли может пойти со мной, – предложил Харк.
– Фантастика, – Эли вздохнул и потер глаза. – Я обожаю загородные клубы так же сильно, как гадать на кофейной гуще выйдет что-то из этой затеи или нет.
– Я заеду за тобой в семь. Надень что-нибудь поприличнее.
Эли выключил телефон и наклонился, чтобы почесать Тини по макушке, начиная долгий и утомительный процесс уговаривания своей собаки вернуться домой. Хотел ли он провести пятничный вечер за болтовней с богатым стариком, который считал закатывание мячиков в дырки на поле – достойным занятием? Нет, но, по крайней мере, это на время отвлечет его от мыслей о Руте.
ГЛАВА 10. МЫ РЕШИМ ЭТО РАЗ И НАВСЕГДА
РУТА
Мое представление о веселом пятничном вечере, как правило, включало: катание на коньках, общение с Тиш или сон. Ничего из вышеперечисленного не ожидается на мероприятии, куда мне придется пойти с Флоренс, но хотя бы будет повод нарядиться, чему я всегда рада.
На таких больших мероприятиях было полно незнакомых людей, с которыми я и не хотела знакомиться. Например, газовые магнаты, чьи компании производили бесконечные запасы кошмарного топлива. Но, по крайней мере, я смогу продемонстрировать свой идеальный макияж «Кошачий глаз»: непрерывное пипетирование – лучший тренажер, чтобы научится рисовать прямые, словно по линейке, стрелки. Как бы я ни благоговела перед Тиш, которая приходила на работу, выглядят так, словно собралась на бал Met Gala, я не была способна на подобные ежедневные подвиги, по крайней мере, не раньше одиннадцати утра.
Когда встречалась с мужчинами из приложений, я редко беспокоилась о макияже и красивых нарядах, зная, что достаточно скоро сниму одежду, и что никто не хотел бы, чтобы мой тональник размазывался по их коже. Это означало, что большинство моих любимых вечерних платьев томились в шкафу, и шанс появиться в свете у них был только, когда Тиш соберется замуж. Она, без сомнения, устроит три вечеринки по случаю помолвки и несколько репетиций свадебных ужинов, но не побеспокоится сказать своей подружке невесты, что надеть.
И во время вечеринок, подобных сегодняшней.
– Ты прекрасно выглядишь, – сказала мне Флоренс, когда я скользнула на заднее сиденье такси, теребя пальцами мерцающую ткань своего зеленого коктейльного платья с карманами.
– Ты тоже. Исходя из цветовой гаммы, рыжим не должен идти розовый, но к тебе это не относится.
Она рассмеялась.
– Вот почему ты лучшая пара для вечеринок, чем мой бывший.
– Потому что говорю тебе, что ты отвергаешь теорию цвета?
– Да, и, надеюсь, потому, что ты не спишь с моим бухгалтером.
Когда я впервые встретила Флоренс, она была замужем за Броком. Он был ее возлюбленным с детства, работал в банковской сфере и, по словам Тиш, был «уже не первой свежести извращенцем»: соблазнял женщин, выкладывая в соцсетях голые по пояс селфи.
Лично я всегда считала его огромным мешком дерьма, недостойным соскребать грязь с плитки в общественном туалете. Я ненавидела его тошнотворный юмор, как у продавца подержанных автомобилей, и то, что он осмеливался диктовать Флоренс, как управлять «Клайн», и то, как он смотрел на мою грудь и ноги Тиш, когда Флоренс приглашала нас в гости. Для него мы были немногим больше куриных крылышек, доставленных к его порогу для получения удовольствия. Я почувствовала облегчение, когда они развелись, потому что Флоренс заслуживала лучшего, чем он.