– Верно. Большинство ссылок посвящены их недавней финансовой работе, но если немного покопаться...
– «Немного» это сколько?
– Пара часов изучения цифровых архивов. Троих из них: Минами, Харк и Эли десять лет назад учились в Техасском университете на факультете химического машиностроения.
– А четвертый?
– Сали? Тоже в Техасском, но на химическом факультете, – я сжала губы. – Я не специалист в межличностных отношениях...
– Это еще мягко сказано, – перебила меня Тиш. – Пожалуйста, продолжай.
– Но думаю, что Минами, Харк и Эли дружат уже очень давно, а Сали стал частью группы, когда женился на Минами.
– Очень похоже.
Я была рада, что Тиш так думала, потому что свои аналитические способности я ни в грош не ставила.
– Они действительно пересеклись с Флоренс в университете. Минами получила докторскую степень в Корнелле одиннадцать лет назад за диссертацию по биотопливу. Так что, вероятно, она была там постдоком. Наставником Харка был доктор Раджапакш.
– Кто?
– Он ушел на пенсию до нас, хотя еще не был старым. И я нашла старую страницу об Эли. В его фамилии была сделана ошибка, поэтому мне потребовалось некоторое время. Его наставником также был доктор Раджапакш. И на первом курсе Эли выиграл грант для молодых ученых за свою работу. Угадай какую?
Тиш нахмурилась еще больше.
– Только не говори, что за биотопливо.
Я промолчала.
– Ладно, – Тиш выдохнула. – Могли ли они быть в Техасском университете примерно в одно время с Флоренс, заниматься одной и той же научной темой, и при этом не пересекаться? Такое возможно?
Я прикусила губу.
– Учась в аспирантуре, я знала весь преподавательский состав. Но один из членов диссертационной комиссии во время моей защиты называл меня Реей, и я сомневаюсь, что он узнал бы меня, если бы мы встретились в супермаркете.
– А если бы ты решила захватить его киоск с лимонадом?
У меня в мыслях началась настоящая неразбериха.
– В таком случае, он бы обязательно захотел узнать, кто я такая. – Тиш кивнула, и я продолжила: – Флоренс, вероятно, так и сделала. Возможно, она не помнила их, пока не начала выяснять, кто такие «Харкнесс».
– И забыла сообщить нам о том, что оказывается их знает.
– Или, может, у нее просто не было времени или сил их проверить.
– Есть только один способ это выяснить.
Я кивнула.
– Завтра у меня совещание по оценке эффективности. Тогда я ее спрошу.
– Хороший план. За исключением одного. Как ты собираешься рассказать о том, что ужинала с ними? – Я поморщилась. – Думаю, ты можешь просто рассказать правду: «Флоренс, мою ежемесячную дозу дерьмовых оргазмов в настоящее время обеспечивает Эли Киллгор. Ничего личного».
Я взглянула на растение с перцем на моем подоконнике.
– Ого! – присвистнула Тиш. – Значит, не дерьмовых.
Не дерьмовых. Скорее великолепных, ядерных и заставляющих переосмыслить, что такое секс. По крайней мере, меня.
– Какой он? – спросила Тиш. – Я имею в виду Эли. – Я помассировала виски, пытаясь подавить чувство унижения, и Тиш быстро продолжила: – Ру, я не пытаюсь тебя обвинять. Если, несмотря на мой совет и твой здравый смысл, ты все еще встречаешься с этим парнем, я поддержу тебя, потому что люблю, и потому что ты сделала то же самое для меня. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это поделиться грязными подробностями.
– Верно. Он хорош. Очень хорош.
«В этом весь чертов смысл: видеть, как ты теряешь самообладание», – припомнилось мне.
– Он немного...
– Что?
– Властный.
Брови Тиш поползли вверх.
– В плохом смысле?
– Нет. – Я еще не была уверена, что готова углубляться в тонкости. Хотя именно Тиш как-то подбивала меня купить набор плетей.
– Хорошо. Что еще? Какой он как личность?
– Я не знаю его как личность.
– Ты провела с ним некоторое время. Вы же о чем-то говорили. Что ты узнала?
Я чуть не ответила: «Ничего», но слово было поглощено потоком того, что я действительно узнала об Эли.
Играл в хоккей в колледже. Сестра, друзья, собака – все его любят. Честный, но не жестокий. Его не смущает моя неловкость, мое молчание. Был помолвлен. Возможно, у него, как и у меня, никогда не будет «и жили они долго и счастливо». С ним легко разговаривать. Он – почти профессиональный ученый, и, по-видимому, талантливый. У него есть несколько историй, таких же ужасных, как у меня. Он дразнит меня, но не смеется надо мной. Добрый. Забавный. С ним я не чувствую себя неловко, как с большинством других людей. Он хороший повар. С ним приятно готовить. Легко.
– Что он не вызывает неприязни, – наконец ответила я.
«Совсем не вызывает».