*
Мэри вернулась к ужину и, мало того, привела с собой шестидесятилетнего, приятного на вид пожилого мужчину. Волосы его были тронуты благообразной сединой и слегка уже начали редеть. Из-под седых кустистых бровей смотрели добрые, лучащиеся мягким светом глаза. На нем был хотя и не дорогой, и не очень новый, но очень опрятный, тщательно отутюженный и кристально чистый костюм. — Познакомьтесь, — сказала Мэри, когда они прошли в гостиную. — Это доктор Эфраим Ярокер. Тот, о котором я тебе говорила, Джастина. Он замечательный врач и удивительный человек. — Здравствуйте, господин Ярокер, — улыбнулась ему Джас, а Лион крепко и дружелюбно пожал старику руку. — Здравствуйте, мадам... — Зовите меня просто Джастина. Я надеюсь, вы не откажетесь поужинать с нами? А после ужина, за кофе, мы обсудим нашу проблему. — Почту за честь, — с достоинством ответил старик. Было заметно, что он чувствует себя здесь не очень ловко. По всей видимости, ему довольно редко приходилось бывать в столь шикарных домах. Ведь, как сказала Мэри, дорогих и богатых клиентов у него не было. За ужином они вели простую светскую беседу, для того, чтобы в комнате не было неловкого молчания. Джастина всячески ухаживала за стариком, предлагала ему попробовать различные блюда собственного приготовления, что он и делал с большим достоинством и удовольствием, при этом не уставая нахваливать гостеприимство и кулинарные способности хозяйки дома. Отметив необычайное очарование обеих дочерей Джас, доктор улыбнулся. — Знаете, — сказал он Джас тине, — я одинокий человек, и мне очень приятно побыть в семейной обстановке. Тем более, в такой дружелюбной семье. Я уже давно живу один. Моя жена умерла десять лет назад. — Чувствуйте себя как дома, доктор Ярокер, — сказала Джастина. Когда они перешли в гостиную, доктор предложил рассказать поподробнее о том, что тревожило этих милых, так понравившихся ему людей. — Вы знаете, — сказала Джас, — наш Пэтси был когда-то во время войны ранен. И после какой-то операции врач сказал ему, что он никогда не сможет иметь детей. Он страдает всю жизнь, хотя, конечно, никому не говорит об этом. Но показаться врачам... это просто никогда не приходило ему в голову. Видимо, до определенной поры жениться он не собирался. Вообще, в нашей семье все мужчины такие. Заняты одной работой, а на женщин совершенно не обращают никакого внимания. — В моей практике, — сказал доктор, — такого случая не встречалось, но, я думаю, практически шестьдесят процентов так называемых «неразрешимых» заболеваний на самом деле излечимы. Надо лишь приложить старание и умение. Однако, конечно, я ничего не могу сказать определенно, сначала необходимо осмотреть вашего родственника. — Знаете, док, он тут вчера будто с цепи сорвался, — вступил в разговор Джимс. — Он умчался в Австралию, никого не предупредив. И я думаю, вряд ли нам удастся уговорить его снова приехать в Лондон. — Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал Ярокер. — К сожалению, мое финансовое положение не очень стабильно... Если вас не пугают дополнительные расходы, то я согласился бы отправиться в Австралию, чтобы осмотреть пациента там. Но если я пойму, что ему можно помочь, то вам придется самим уговаривать его вернуться сюда. Потому что, несомненно, в домашних условиях не сделаешь ничего. Необходимо будет положить его в клинику и провести сначала полное обследование. — О, доктор, это было бы так замечательно!
— вскричал Джимс. — Вы так добры. Я просто не знаю, как благодарить вас.
— Не спешите, молодой человек, не спешите,
— ответил Ярокер. — Я еще ничего не сделал, а за проезд и осмотр вам в любом случае придется заплатить. Мне необходимо несколько дней, чтобы я мог уладить свои дела, перенести прием постоянных пациентов на другие дни, а потом мы решим, когда можно будет поехать.
— Спасибо вам огромное, доктор. Запишите, пожалуйста, наш телефон. Как только вы уладите свои проблемы, позвоните. С нашей стороны никаких задержек не возникнет. Мы готовы отправиться в любое время. Они посидели еще немного, поговорили, стараясь поближе познакомиться. Потом старик, поблагодарив хозяев за гостеприимство, отправился домой. Мэри же решила немного задержаться. Когда доктор ушел, Джимс сказал Джас тине: — Послушай, Джас, нам, наверное, надо позвонить Мэгги и сообщить ей о том, что мы придумали. Джастина без лишних разговоров подошла к телефону и через несколько минут уже дозвонилась до Дрохеды. — Привет, мамочка, — сказала она. — Как у вас там дела? С Пэтси все в порядке? — Ну как тебе сказать. Он приехал в таких растрепанных чувствах. Но это не телефонный разговор. — Ты знаешь, мама, мы тут, в Лондоне, нашли одного замечательно врача. И он сказал, что при определенном старании и, конечно, при желании со стороны Пэтси, его можно было бы попробовать вылечить. Я думаю, что это было бы здорово. Мэгги некоторое время помолчала, обдумывая услышанное. — Да, это, действительно, было бы хорошо. Но только... как уговорить Пэтси? — Ну, мама, я думаю, что эта задача ляжет целиком на вас с бабушкой. Вы пока постарайтесь его уговорить, а мы прилетим примерно через неделю. Лион сказал, что он может нанять небольшой самолет. Доктор Ярокер согласился приехать в Дрохеду и осмотреть Пэтси там. — Хорошо, дорогая. Мы с Фионой попробуем поговорить с ним. Хотя, зная Пэтси, я очень сомневаюсь, что нам удастся убедить его. А как там Джимс, как Элен с Барбарой? — Девочки в порядке. Растут, здоровые, жизнерадостные. Половину времени спят, а половину проводят на свежем воздухе. Джимс тоже в порядке, — сказала она, бросив на него лукавый взгляд. — У него тут тоже небольшие проблемы, правда, несколько иного качества. Я думаю, когда мы приедем, он расскажет тебе все сам. Они попрощались, и Джастина повесила трубку. — Мама сказала, что они с бабушкой попробуют поговорить с Пэтси и внушить ему, что врачу показаться необходимо. Нужно только заставить его поверить в то, что врач может помочь и что от этого его жизнь изменится к лучшему. — Это было бы просто великолепно! — воскликнул Джимс.
— Джас, Джимс, а вы не будете против, если я тоже отправлюсь с вами в Австралию? — спросила Мэри. — Я никогда не видела этой страны, и мне очень хотелось бы познакомиться с вашей замечательной семьей.
— Ну конечно, дорогая! — вскричал Джимс, и Джастина со смехом поддержала его. — Конечно, поезжай. В Дрохеде места всем хватит. А теперь, — сказала Джастина, — я, пожалуй, помою посуду и отправлюсь спать. Я сегодня попереживала и чувствую себя ужасно уставшей. А ты как, Лион? — Я, пожалуй, тоже. Мне завтра рано вставать. У меня куча всяких неотложных дел. Мэри встала с дивана. — Ну, спасибо за ужин, дорогие хозяева. Я, наверное, пойду. Джимс ринулся за ней: — Мэри, я провожу тебя, если ты не будешь возражать. Мэри улыбнулась: — Я буду очень признательна вам, Джимс. Они вышли на улицу и неспешной походкой
направились в туманную, лунную, ветреную ночь Лондона. Мэри жила тут же, в Сити, а время было еще непозднее, поэтому они решили прогуляться.
— Мэри, — попросил Джимс, — расскажи мне немного о себе. Как ты жила до того, как стала работать в театре? Если хочешь, конечно. — Ты знаешь, Джимс, я не совсем городской житель. У моих родителей ферма в деревне, и там я провела все свое детство и юность. А потом, после того, как закончила школу, я решила, что жизнь в деревне не по мне, и отправилась в Лондон попытать счастья. В семье я всегда была белой вороной. Два моих брата остались работать на ферме. Они до мозга костей сельские жители. Я, конечно, вырвалась в город, но звезд с неба не хватаю. Теперь, по прошествии времени, стало очевидным, что сногсшибательной карьеры в театре мне не сделать. Я рада, что мне посчастливилось устроиться в такой знаменитый театр и что благодаря этому я нашла себе такую хорошую подругу, как Джастина, и познакомилась с тобой. Но ведь я-то всегда раньше считала, что обладаю великим талантом, — она грустно усмехнулась. — А выяснилось, что я такая же средняя актриса, каких без меня в Лондоне с избытком. — Да ты что, Мэри! Я был на твоем спектакле и своими глазами видел, что ты на сцене просто потрясающа. — Спасибо, Джимс. Наверное, я красива и украшаю сцену своей внешностью, но больших актерских талантов, судя по всему, у меня не наблюдается. И не надо мне льстить, Джимс. Убедительно у вас все равно не получится, а я в этих вопросах человек искушенный. — Ты, действительно, очень красивая и вообще девушка что надо. И мне странно, что ты до сих пор не вышла замуж за какого-нибудь замечательного человека. — Знаешь, Джимс, у меня было много мужчин, с которыми я просто спала. Надеюсь, что это тебя не очень шокирует. Это — город. Но я еще ни разу не встретила человека, с которым бы мне хотелось остаться навсегда, прожить с ним жизнь до самой смерти. Джимс заметно погрустнел. Он принял это высказывание и на свой счет. А Мэри испытывала какое-то странное, непонятное для нее волнение, когда шла рядом с Джимсом и говорила с ним. Она задумчиво посмотрела на него. — Джимс... — она помолчала. — Вчера своим признанием и предложением ты просто сбил меня с ног. Я долго думала об этом и хочу тебе сказать, что таких глубоких чувств, как твои, я к тебе не испытываю. Но ты мне нравишься просто как человек. Ты с первого момента производишь впечатление очень сильного, мужественного и надежного мужчины. И, наверное, многие женщины сразу согласились бы принять твое предложение. Но я не хочу тебя обманывать. Если ты согласен, то мы можем пока остаться просто друзьями. Я хотела бы еще немного подумать. Джимс просто захлебнулся от восторга. — Конечно, Мэри, дорогая! Я согласен ждать столько, сколько будет нужно. Хотя, как ты сама видишь, я уже далеко не молод. Но хочу уверить тебя, если ты согласишься, то со временем ты полюбишь меня. А я сделаю все, чтобы ты жила хорошо и чувствовала себя в нашей Дрохеде, как в своем родном доме. — В Дрохеде? — рассмеялась Мэри. — Ты хочешь сказать, что намереваешься увезти меня к себе? — А как же? Вот поедешь с нами и сама увидишь, какая у нас замечательная семья, и как там здорово. Никакой город не сравнится с нашим имением. Хотя климат там немного тяжеловат, но ты бы обязательно привыкла. Я уверен. А какие у нас рассветы и закаты... Здесь, в Лондоне, таких, точно, не увидишь. — Ладно, Джимс, давай не будем загадывать наперед. Посмотрим, как пойдут у нас дела. — Хорошо, — согласился Джимс. В голосе его звучала радость и надежда. — Ну, вот мы и пришли, — сказала Мэри. — Спасибо, что проводил меня. Может быть, поднимешься ко мне? Выпьешь чашку чая. — Нет, Мэри. Спасибо за приглашение, но уже очень поздно. И, пожалуй, будет неприлично, если в такое время мужчина пойдет в дом к одинокой женщине. Мэри весело засмеялась. — Взгляды у тебя, прямо скажем, совсем старомодные. В городе на это давно никто не обращает внимания. Ну ладно, как скажешь. — Она улыбнулась и добавила: — Спокойной ночи. И еще раз спасибо, что проводил меня. — Спокойной ночи, дорогая, — ответил Джимс. — Увидимся. — Конечно, увидимся. Пока. И она скрылась в дверях подъезда. Джимс постоял еще немного, глядя на окна многоквартирного дома, пытаясь угадать, за каким из них сейчас Мэри, а потом медленно побрел обратной дорогой. Ему хотелось обдумать то, что сказала сейчас девушка, и помечтать о том, как бы замечательно они могли с ней жить. Счастливо, душа в душу. И как бы хорошо приняли ее в его семье, и как была бы рада, наконец, мама оттого, что хотя бы один из ее сыновей нашел свое семейное счастье. И, возможно, она еще успеет понянчить внуков.