Крид остановился у особенно крупного обломка — части того, что когда-то было алтарём. На мраморе ещё различались выгравированные символы, хотя многие из них были стёрты временем и воздействием Пустоты. Он провёл пальцами по холодному камню, пытаясь прочесть древние письмена.
— Пытаешься понять, что здесь происходило? — раздался голос за его спиной.
Крид мгновенно обернулся, рука инстинктивно легла на рукоять меча. В нескольких шагах от него стояла фигура, которой точно не было секунду назад.
Это был человек — или то, что когда-то было человеком. Высокий, худощавый, в потрёпанных одеждах, которые могли быть роскошными тысячу лет назад. Кожа бледная, почти прозрачная, сквозь неё просвечивали синеватые вены. Волосы когда-то были тёмными, но теперь стали серебристо-серыми, как металл. А глаза... глаза были цвета пустоты.
— Кто ты? — спросил Крид, не отпуская рукоять оружия.
— Меня звали Нех'Тан, — ответил незнакомец с улыбкой, от которой стало неуютно. — Когда-то я был великим магом, правителем этого города, мечтателем, стремившимся к бессмертию.
Крид вспомнил статую в центре руин, надпись на её спине.
— Тот самый Нех'Тан, который открыл портал в царство Смерти?
— О, как забавно звучит "царство Смерти", — рассмеялся Нех'Тан, и его смех был похож на скрежет ржавого металла. — Я думал, что открываю врата к богине Смерти, чтобы заключить с ней сделку. Вместо этого я впустил в мир нечто гораздо более древнее и ужасное.
Он сделал шаг ближе, и Крид почувствовал, как воздух вокруг них стал ещё более мёртвым, более пустым.
— Знаешь, что самое иронично? Я получил то, чего хотел. Бессмертие. Правда, не совсем такое, как ожидал.
— Ты один из них? — Крид кивнул в сторону далёкого портала. — Служишь Пустоте?
— Служу? — Нех'Тан покачал головой. — Нет, друг мой. Я стал частью неё. Когда Пустота поглотила мой город, моих людей, мою жизнь, она не смогла поглотить меня полностью. Видишь ли, у меня было кое-что общее с тобой.
— Проклятие бессмертия.
— Именно. Хотя моё было... самодельным. Я сотворил его сам, вплетя в свою сущность магию крови, души и времени. Когда пришла Пустота, она не смогла меня уничтожить, но и я не смог ей сопротивляться. Мы... слились.
Нех'Тан поднял руку, и Крид увидел, что его пальцы заканчиваются не ногтями, а маленькими завихрениями пустоты.
— Тысячу лет я существую в этом состоянии. Не живой, но и не мёртвый. Не человек, но и не полностью монстр. Я помню, каково это — быть живым, но уже не могу этого чувствовать.
— Зачем ты рассказываешь мне это?
— Потому что ты первый за всё это время, кто смог войти в мёртвые земли и не только выжить, но и сохранить свою человечность. — Нех'Тан подошёл ещё ближе, и теперь Крид мог разглядеть, что в его глазах действительно была абсолютная пустота. — Я чувствую в тебе силу, подобную моей, но иную. Более... чистую.
— И что ты от меня хочешь?
— Компании, — просто ответил Нех'Тан. — Понимаешь, одиночество в течение тысячи лет делает с разумом странные вещи. Я говорил с камнями, с ветром, с собственными воспоминаниями. А теперь вот встретил кого-то, кто может меня понять.
Крид внимательно изучал древнего мага. В его позе, в движениях было что-то глубоко неправильное, как будто он забыл, как быть человеком, и лишь имитировал человеческое поведение.
— Ты страдаешь, — сказал Крид. Это было утверждение, не вопрос.
— Каждую секунду каждого дня в течение тысячи лет, — подтвердил Нех'Тан. — Знаешь, каково это — помнить вкус пищи, но не иметь возможности есть? Помнить тепло солнца, но чувствовать только холод пустоты? Помнить любовь, но быть неспособным любить?
— Я представляю.
— Нет, не представляешь. Ты всё ещё живой. В тебе всё ещё течёт настоящая кровь, бьётся настоящее сердце. Ты можешь чувствовать радость, горе, гнев. А я... я могу только помнить, каково это.
Нех'Тан вдруг упал на колени, и из его глаз потекли слёзы, но слёзы эти были не солёными, а пустыми — капли ничто, которые исчезали, не достигнув земли.