Они стояли у окна и старались не смотреть друг на друга, как малознакомые люди, оказавшиеся один на один в узкой кабине лифта и не знающие, стоит ли здороваться или удобнее отделаться молчанием.
Облокачиваясь на пульт, Шелехов поинтересовался:
– Соскучились без меня?
Дежурный, не отрываясь от журнала, куда вносил какую-то запись, ответил:
– Безумно… Вот двое граждан пришли. Как раз по твоему ведомству заявление сделать желают. Ты, Виктор, поговори с ними…
Только закончив фразу, он поднял голову и кивнул на мужчин. Те разом поглядели на оперуполномоченного, потом на дежурного. По их лицам было видно, что невысокая щуплая фигура Шелехова, который к тому же был не в форме, а в светлом костюме спортивного покроя, не вызвала в их душах особого доверия. Догадавшись о причинах заминки, дежурный строго сказал:
– Ваше заявление я зарегистрировал. Все дальнейшие вопросы решайте с товарищем майором.
Шелехов невольно улыбнулся, уж очень озадаченно уставились на него мужчины.
– Не похож? – спросил он.
Не дожидаясь ответа, взял у дежурного написанное старательным почерком заявление, пробежал глазами, глядя на мужчину, который смотрел смелее, предложил:
– Не возражаете, если мы сначала с вами побеседуем, а потом с Дмитруком? Пройдемте в мой кабинет.
Трошину стало не по себе от проницательности майора и его немигающего взгляда. Неприятным ему показался и жидкий кок черных волос Шелехова. Словно желая исправить впечатление, оперативник коротким движением пригладил волосы, улыбнулся мягче:
– Пойдемте.
В кабинете он усадил Трошина напротив своего стола, попросил рассказать, как все произошло. Тот с удивлением уловил в его голосе доброжелательные интонации, ответил с видным облегчением:
– Дурацкая история… Стыдно даже идти было… Короче, мы в одном совхозе подрядились элеватор строить…
– Подрядились? – негромко переспросил Шелехов.
– Бригада у нас… строительная.
– По договору работаете?
– Ну да, – подтвердил Трошин и поморщился: – Если хотите, калымщики мы…
– Пока у меня нет оснований вас осуждать, – спокойно отреагировал Шелехов.
Трошин дернул плечом:
– Да я так… Многим почему-то кажется, что мы только и думаем, как бы у государства урвать, как бы объегорить… Короче, со стройматериалами трудно…
– У совхоза фондов нет, – подсказал Шелехов.
– Ну да… – кивнул Трошин. – Вот наш бригадир и договорился в монтажно-наладочном управлении «Сибспецмонтаж» насчет уголка и труб… А сам, значит, в больницу попал с аппендицитом… Нам поручил съездить. Дозвонились мы до этого Ефимова, на сегодня встречу назначили… Пришли… А он, зараза, с нас две тысячи запросил… Вот мы и подались к вам… Чтобы, значит, пресечь подобное безобразие…
– Две тысячи? За сколько же тонн?
– За двадцать…
– Дороговато, – покачал головой Шелехов. – А бригадир сколько сказал дать?
Трошин на секунду замер, на его скулах заиграли желваки, но тут же ответил:
– Нисколько… С чего вы взяли?!
Взгляд Шелехова стал колючим. Но губы растянулись в добродушной усмешке:
– Вы мне всю правду рассказываете?
– Всю, – стараясь смотреть в пол, ответил Трошин.
Поднявшись из-за стола, Шелехов резкими короткими шагами пересек кабинет, выглянул в коридор и пригласил Дмитрука зайти. Когда тот осторожно переступил порог, Шелехов неожиданно обернулся к Трошину. В этот момент Трошин, расширив глаза, пытался жестами что-то объяснить своему приятелю.
– Вы скажите вслух, а то он не понимает, – укоризненно произнес Шелехов.
Лицо Трошина покрылось пятнами, и он тихо проговорил:
– Мне в коридоре побыть?
Оказавшись с оперуполномоченным один на один, Дмитрук нервно провел по щеке ладонью, принялся теребить мочку обгоревшего на солнце уха.
– Успокойтесь, пожалуйста, – сказал Шелехов. – Вы же сами пришли в милицию, и, насколько я понимаю, с самыми благими намерениями.
Дмитрук поспешно кивнул, облизнул губы.
– Итак, что вы должны были передать Ефимову от бригадира?
– Передать? – быстро переспросил Дмитрук, косясь на дверь, за которой скрылся его напарник. – Что они вроде договаривались насчет уголка и труб…