Знайте же, дети мои, что в последние времена оставят сыновья ваши простоту, и погрязнут в алчности, и отринут беззлобие, и совершат злодеяния, и оставят заповеди Господа, и прилепятся к Велиару. И оставят они земледелие, и последуют дурным помыслам своим, и рассеются среди народов, и рабами будут врагам своим. И вы скажите это детям вашим, дабы, если согрешат, тотчас обращались вновь к Господу. Ибо Он милостив, и пожалеет их, и вернет в землю их.
Вот, как видите вы, живу я сто двадцать шесть лет и не знал греха смертного. И кроме жены моей, не познавал я другой и не совершал блуда, взирая очами моими. Вина соблазняющего не пил, не желал ничего из имущества ближнего моего. Хитрость не рождалась в сердце моем, ложь не входила на уста мои. Сострадал я всякому человеку скорбящему, и с нищим делил хлеб мой. Благочестие творил я во все дни мои и правду хранил. Господа любил я и всякого человека всем сердцем моим. Так и вы делайте, дети мои, и всякий дух Велиаров бежит от вас, и никакое дело злых людей не возобладает над вами, и всякого зверя дикого усмирите, если с вами будет Бог небес и земли, помогающий людям простосердечным».
И сказав это сыновьям своим, завещал им, дабы отнесли его в Хеврон и погребли там с отцами его. И вытянув ноги свои, почил он в старости прекрасной сном вечным.
Завещание Завулона, шестого сына Иакова и Лии
Список слов Завулона, реченных им к сыновьям своим, прежде чем умер он в сто четырнадцатый год жизни своей, спустя два года после смерти Иосифа.
Сказал он им: «Слушайте меня, сыновья Завулона, внемлите речам отца вашего. Я, Завулон, даром прекрасным родился у отца и матери моих. Ибо когда родился я, премного возрос отец мой мелким и крупным скотом, когда пеструю скотину получил он в удел. Не знал я греха за собою во все дни мои, кроме только мысленного. Не вспомню, чтобы совершил я несправедливость, кроме греха неведения, сотворенного мною против Иосифа, когда сговорился я с братьями моими не возвещать отцу моему о случившемся. Но плакал я много дней из-за Иосифа, втайне, ибо страшился я братьев моих, ибо положили они, что выдавший тайну будет убит. Но когда желали убить Иосифа, молил я их со слезами не делать греха этого.
Ибо Симеон, Дан и Гад приступили к Иосифу, чтобы убить его, и говорил он им со слезами, пав на лицо свое: «Пощадите меня, братья мои; пожалейте сердце Иакова, отца нашего. Не поднимайте рук ваших, дабы пролить кровь невинную, ибо не согрешил я против вас. Если же и согрешил, наказанием накажите меня, но не поднимайте руки, чтобы убить брата вашего ради отца нашего Иакова». Когда же говорил он, скорбя, эти речи, не вынес я стонов его и начал плакать, и сотряслись внутренности мои, и все во мне ослабло. И заплакал я с Иосифом и забилось громко сердце мое, и задрожали суставы тела моего, и не был я в силах стоять. Когда же узрел Иосиф, что плачу вместе с ним, а они подступили и хотят убить его, спрятался за спину мою, умоляя помочь ему. Тогда встал Рувим посредине и сказал: «Братья мои, не будем убивать его, но бросим его в один из сухих колодцев, которые рыли отцы наши и не находили там воды». Ибо для того не дал Господь подняться туда воде, чтобы спасся Иосиф. И сделали они так до той поры, когда продали его Измаильтянам.
От платы за Иосифа не взял я своей части, дети мои. Но Симеон, Дан, Гад и другие братья наши, взяв плату за него, купили обувь себе и женам и детям своим, говоря: «Пропитания не купим, ибо это цена крови брата нашего, но ногами потопчем ее за то, что говорил он, будто станет властвовать над нами; и увидим, что будет из его снов».
И сделав это, сели братья мои есть и пить. Я же, терзаясь из-за Иосифа, не ел, но смотрел на колодец, ибо опасался, как бы Симеон, Дан и Гад не пошли и не убили Иосифа. Увидев, что я не ем, они оставили меня стеречь его, пока не продали Измаильтянам. Затем пришел Рувим и, услышав, что продали Иосифа в его отсутствие, разодрал хитон свой и сказал плача: «Как посмотрю я в лицо отцу моему Иакову?» И взяв серебро, побежал вслед за купцами и, не найдя их, вернулся опечаленный. Купцы же, сойдя с широкой дороги, пошли кратчайшим путем через землю Троглодитов. И скорбел Рувим, и не ел хлеба в тот день. И подойдя к нему, сказал Дан: «Не плачь и не скорби; мы найдем, что сказать отцу нашему. Зарежем козла, и вымараем хитон Иосифа, и пошлем его Иакову, говоря: узнай, сына ли твоего этот хитон?» Так они и сделали. Ибо, продавая Иосифа, сняли с него хитон и одели на него плащ рабский. Симеон же взял хитон и не хотел отдать его, ибо он желал убить Иосифа и гневался, что не убили его. И встав, сказали все мы ему: «Если не отдашь хитон, скажем отцу нашему, что ты один сотворил это зло в Израиле». И отдал он им хитон. И сделали так, как сказал Дан.