— Я могу тебя на руки взять? — спрашиваю, потому что все блядь Евины инструкции из головы к чертям вылетели.
— Думаю, да! — кивает уверенно. — Я пока не ощущаю боли.
— Хорошо! — осторожно руки под нее подгребаю и аккуратно на себя тяну. — Ты как? — спрашиваю на всякий случай.
— Если честно, по-прежнему голодна… — шепчет, будто секрет открывает.
Она определенно не ее мама. Тая вообще не страдала потерей аппетита.
— Давай так! — несу в комнату. — Сначала быстро в душ, а после я тебя покормлю. Хорошо?
— Хорошо! — кивает.
— Стоять сама можешь? — спрашиваю, вкладывая в голос все свое спокойствие, хотя на самом деле, внутри паника царит, мама не горюй.
— Могу, любимый! — продолжает шептать.
Ставлю ее осторожно на кафель и стягиваю с нее спальные шортики, следом летит и маечка. Быстро включаю душ и вытягиваю лейку, направляя струю на тело малышки. На автомате мою ее тело, ловко кружа вокруг, и после быстренько вытираю полотенцем. В завершении всего, одеваю на нее свою футболку и сам переодеваюсь.
— Готово! — снова беру ее на руки. — А теперь пошли кормить наших ангелочков.
Тая
Мне паниковать следует, а я сижу на коленях своего мужа и поглощаю блинчики, которые сама же и испекла.
— Тая, с тобой точно все хорошо? — волнуется Ян, поглаживая мой живот.
— Да! — пальчики облизываю. — Хочешь попробовать? — предлагаю, улыбаясь.
— Вот сейчас ты меня в серьез пугаешь, детка! — лицо Яна вдруг бледнеть начинает. — У тебя воды отошли, а ты до сих пор так спокойна…
Слышу, как все быстрее и быстрее увеличивается его сердцебиение. Мы будто сейчас ролями поменялись. Теперь он паникует, вместо меня.
Если честно, когда отошли воды, я очень напугалась. Меня аж трясти начало. Причем я четко понимала, что срыва не избежать. Но Яна меня вовремя отрезвила, сказав, что если я начну истерить — малышам будет плохо. Она успокоила меня, заверив, что оберегает малышей и контролирует их самочувствие. Еще она сказала, что сообщит, когда организм запустит родовой процесс, чтоб я раньше времени не переживала.
Именно поэтому я сейчас спокойна, тем более, я знаю, что Ева прилетит часа через два, с кучей мед оборудования в придачу.
— Ты лучше поцелуй меня сладко, чтоб я как ты не тряслась от страха, — предлагаю Яну и сама тянусь к его губам.
— Ты ж меня заживо топишь! — шепчет, цепляя мои губы.
Его сладкий язык, всю беременность был моим спасением. Каждый раз, когда мне становилось плохо — я подходила и брала свою дозу успокоения. Прям как сейчас.
Не перестаю восхищаться нашей страсти, она ни разу не покидала нас с Яном — наоборот, с каждым разом укрепляется и приумножается.
— Тай, а мы вообще готовы с тобой? — спрашивает вдруг, заглядывая в мои глаза.
— Поздновато такие вопросы задавать, не считаешь? — бровь возмущенно выгибаю.
— Да я не об этом, милая, — носом по моей щеке мажет. — Просто все как то спокойно… — словно рассуждает. — Скажи, это затишье перед бурей?
— Знаешь, наверно, как только прилетит Ева, я попрошу ее чтоб она тебя травками напоила, как отца когда-то! — усмехаюсь над ним.
— Вот еще! — поднимет меня на руки. — Придумала блин… — ворчать начинает.
Ладно, лучше пусть ворчит, чем панику рассеивает.
— Ну и чем же мы сейчас с тобой займемся? — спрашивает, занося меня в гостиную.
— Эм, как на счет последнего оргазма перед родами? — предлагаю, обнимая его шею.
— Только не говори, что ты это серьезно! — тревожиться начинает.
— Очень даже серьезно, Злобин! — настаиваю я.
— Нет, нет, нет, нет, нет! — головой качает. Забавный такой. Думает, что я умом тронулась. Смеяться хочется, но я прикусываю свою губу, и пытаюсь сделать самый серьезный вид.
— Клади меня уже на диван! — шепчу нежно в ушко.
Кладет. Вид обескураженный, взволнованный. Адамово яблочко так и бегает по горлу. Мне же лизнуть его хочется.
Может я действительно не нормальная? У меня роды вот-вот начнутся, а я мужа своего жажду необъяснимо сильно.
— Вашу ж, да вашу ж мать! — ругается Ян, нависая надо мной. — Тая блин, что же ты творишь? — глаза закрывает. — Течешь. Бог ты мой, как же ты течешь… — лбом своим к моему прижимается. Дышит надсадно.
Смотрю на него, а думаю о его приоткрытых губах, по которым так и тянет языком провести. Сейчас похоть так и пульсирует в каждой клеточке. Нутром чувствую, если добьюсь своего, мне будет легче перенести рождение малышей.
— Я без трусиков, помнишь? — поддергиваю его. Знаю, на грани он.
— Помню Тая, мало того, теперь жалею что не надел.
— Хочу, чтоб ты тоже голым оказался! — ладонью веду по его кубикам к резинке штанов. Мышцы сокращает под моими пальцами. Улет просто!
— Тая, это безумие! — головой качает, в глаза заглядывая. Ломается, как девочка целочка.
— Безумие, что я хочу взять той член в рот? — спрашиваю, запуская руку в штаны.
Уф! Он такой твердый и уже пульсировать начинает. Физиология!
— Боже, детка разрываешь в хлам! — стонет, а после к губам прилипает.
— Давай Ян, не тяни! — подгоняю его, — Хочу лизнуть твою головку, а потом…
— Боже! — перебивает меня, сдёргивая свои штаны. Рывком подбородок мой поднимает и в губы рычать начинает. — Родишь, пощады не жди!
Глава 56
Ян
— Я не буду ничего пить! — рычу на Еву, отодвигая ее пойло. — И вообще, почему ты меня к ней не пускаешь! — злюсь адски.
Три часа назад приехала в наш дом и сразу, во все стороны камрады полетели. Таю от меня изолировала, прям сходу отгородила. Не такого я ожидал от ее приезда.
— Да потому что ты паникуешь больше чем она! — спокойно отвечает. Пиздец, откуда вообще у ведьм столько хладнокровия? Это ж машина непробиваемая! Там ведь в комнате Тая рожает, а она спокойно блядь передо мной стоит и свои травки втюхивает. Охренеть! Притащилась с кучей лекарей из «Лиги» и бросила мою крошечку на них…
— Да не паникую я! — кулаки сжимаю.
— Ага! — косится на мои руки, слыша их хруст. — Вижу!
— Бля Ева, дай мне ее хоть поцеловать, я же чувствую как ей больно! — пытаюсь прорваться в комнату.
— Ты уже блин поцеловал! — рявкает на меня, напоминая о том, за каким занятием они нас застали.
Блядь, теперь всю жизнь себя корить буду, что повелся на желание малышки, потому как ее оргазм в последствии, схватки спровоцировал. Черт!
— Хотя тут, я должна спасибо тебе сказать, меньше мучиться будет наша девочка.
— Что? — воздухом давлюсь.
— Ой, только не зазнавайся… — ехидничает исподтишка.
Она это серьезно, или успокоить меня решила, чтоб лживое угрызение совести раньше времени не съело? Стоит и лыбится, в то время, как Тая стонет от боли. С каждым ее неровным всхлипом, сердце кровью обливается. Это ж пиздец какие муки. Злой орет внутри, требуя успокоить детку, а ведьма не пускает.
— Все будет хорошо! — уверяет.
Ну точно…
— Ты еще блядь скажи, что от этого, ни кто не умирал! — со всей дури в стену кулак вгоняю. Знает же, что я за это дико переживаю.
— Перестань! — верещит ведьма. — В ней достаточно твоей крови, чтоб спокойно пережить роды.
— Мне нужно к ней! — дышу через раз. Мне просто нужно видеть ее.
— Ей нужно спокойствие удерживать, чтоб с катушек не слететь, когда все начнется, — упирается в мою грудь рукой, отодвинуть пытается. — А еще не стоит забывать, что у нее двойня! И вообще, мне нужно с ней находиться, а не тебя успокаивать.
— Так иди! — кричу, указывая рукой на дверь.
— Обязательно, как только успокоишься, — прищуривается. — Ты что думаешь, я сама вызвалась, утешать тебя? М? — злиться начинает. — Да меня Тая умоляла, твои чувства в порядок привести…
Сука!
В душе ору, понимая, что ненароком сам косячу. Она ж блин от боли мучается сама, а еще в придачу и за меня переживать умудряется. Идиот!
— Успокойся! — кричу на волка, он душу мою сейчас пополам рвет.
— Не могу Ян! Сука не могу! — биться не перестает, и это пипец как невыносимо.