На один миг во мне закончились все слова.
Это на что он намекал?! Что я пришла ублажать его?
Не раздумывая больше ни секунды, я вскинула ладонь, чтобы отвесить этому нахалу заслуженную пощечину. Но драконид перехватил мою руку на подлете, крепко сжав запястье и опалив меня ледяным взглядом.
Гектор не выглядел так, словно заигрывал. Значит просто издевался надо мной?
- Если вы пришли за этим, - генерал скосил глаза на мою руку, которую он держал, - то я не могу дать вам желаемого.
- Я пришла за тем, чтобы вы освободили женщину из клетки, - холодно бросила я.
Пришлось прикладывать титанические усилия, чтобы не опускать взгляд вниз на обнаженный торс мужчины. Хотя я каждой частицей кожи чувствовала исходящий от его тела жар. А в том месте, где генерал сжимал мое запястье, кожа и вовсе пылала от его прикосновения как от огня.
Однако смотреть в пронизывающие глаза Гектора тоже было невероятно сложно. Поэтому я смотрела на его губы. Это было чуточку легче.
- Освободить? — переспросил генерал. — С какой стати? Она следила за передвижением моего отряда и ее схватили, когда она обезоружила часовых. Она опасна.
- Может она просто защищалась? — попыталась возразить я.
Не хотелось бы открывать настоящий статус Раи и нашу с ней связь. По одной только этой причине Гектор мог отдать приказ избавиться от нее, как от предательницы новой власти. Джамал мог быть полезным пленником, но сказать того же о Рае было трудно.
- Допрошу ее завтра. А эту ночь пускай проведет в клетке, - безжалостно отозвался Гектор и отпустил мою руку, отстраняясь.
Я тут же опустила взгляд в пол, чтобы ничего случайно не увидеть. Хотя готова поклясться, что посмотреть там было на что.
Как только я вошла в шатер, я успела заметить крепкие мускулы на атлетическом теле. Но в тот момент у меня не было намерения оценивать упругие мышцы и впечатляться их видом.
Зато сейчас я остро осознавала, что стояла рядом с сильным, красивым и, что не маловажно, раздетым мужчиной.
- Почему не допросить сейчас? Зачем держать ее в клетке? — сердито спросила я, не поднимая головы.
- Затем, что ничто не остается безнаказанным. И затем, что к утру она будет куда сговорчивее и словоохотливее, - жестоко добавил Гектор.
Словоохотливее? Да Рая ни слова не проронит, будь уверен!
- Почему вы так обеспокоены судьбой этой женщины? — внезапно поинтересовался генерал.
- Потому что мне невыносимо смотреть на чужие страдания, - сухо кинула я в ответ.
- Только поэтому?
- А если я скажу, что одному из моих человек она сломала нос, а другому пару ребер, вам тоже будет их жаль? — с насмешкой в голосе осведомился мужчина.
Я закусила губы, чтобы не выпалить, что его воины это заслужили, и вместо этого коротко обронила:
- Жаль.
Молчание после моего ответа затянулось, и я решилась спросить:
- Так вы измените свое решение?
- Нет.
Одно короткое равнодушное слово прозвучало как неумолимый приговор. В груди тотчас все закипело от ненависти.
Какое же генерал чудовище! И он еще нашел в себе наглость требовать, чтобы я делила с ним трапезы? Да ни за что на свете!
- Лучше я умру от голода, чем когда-нибудь в жизни сяду с вами за один стол! — гневно провозгласила я и стремительно покинула шатер генерала.
К сожалению, на следующий день пришлось пересмотреть свои заявления.
17.
- Доброе утро, госпожа Лейла, - приветствовал меня на следующий день оруженосец Потт. — Генерал отправил меня сопроводить вас к нему для совместного завтрака.
Потт посматривал на меня с плохо скрываемым любопытством. Вчера он, разумеется, знал в каком виде я должна была застать его хозяина в шатре. И теперь гадал, зачем я приходила к генералу и почему вылетела обратно со скоростью стрелы.
- Передай генералу, что он может подавиться своим завтраком в одиночестве! — холодно бросила я
- Понял, скажу, что вы не голодны, - невозмутимо заключил оруженосец и был таков.
Я симпатизировала Потту. Он всегда был со мной вежлив и почтителен, даже несмотря на мои глупые капризы в самом начале нашего знакомства. В тот момент я вымещала всю свою злость и недовольство за то, что оказалась схваченной Гектором, всеми доступными мне способами. Чтобы драконид не думал, будто я добровольно смирюсь с пленом. Пусть я не сидела в клетке и не была связана, это ничего не меняло. Я была тут невольницей.
Но Потт всегда удивительным образом сглаживал все углы. А потому относиться к нему так же, как к остальным воинам в отряде генерала, я просто не могла.