– Уже ухожу! Кстати, через огород ко мне быстрее. Ох! – нарочито всплеснула я руками. – Ты же стену поставил! Значит, или в обход, или подкоп…
Видеть его лицо было бесценно: он сделался злым, непримиримым и как-то по-особенному темным. Даже темнейшим!
– В общем, смотри почаще под ноги, – елейно улыбнулась я, но, повернувшись к нему спиной, улыбку мгновенно погасила.
Ведьмак действительно думал, что нагородит забор в моем священном огороде, с большим пафосом заявит, будто является хозяином каждой былинки, а ему поверят на слово? Не с той светлой чародейкой связался!
Через десять минут, надев соломенную шляпку, я решительно пошагала в городскую управу, но через четверть часа от прогулки под солнцем решительности поубавилось, а раздражения прибавилось.
День выдался жаркий и душный. Такой лучше проводить дома или в гамаке под тенью сливовых деревьев, а не шпарить по кромке фермерского поля. Сразу захотелось от души кому-нибудь отвесить светлой благодати, но по пути никого не встретила. Может, и неплохо, что не встретила. До меня уже дошли слухи, что уважаемый бургомистр Хенрик Дюпри во всеуслышание сомневался в цвете моей светлой магии.
В Круэл я приехала три года назад, выбрала место подальше от магических ковенов и кланов. Сняла у городской управы домик в получасе ходьбы от городской стены, когда-то переданный в казну за долги, посадила огород и завела нечисть. Последнее – случайно. Но здесь никто не знал имени Агаты Истван и никогда не слышал скандальной истории, заставившей меня, старшую дочь пресветлого Вацлава, шарахнуть дверьми родового замка.
К слову, уходя из семьи, замковые ворота я тоже за собой захлопнула. Хотела ритуально поставить жирную точку на старой жизни, но не учла, что створки не закрывали еще с молодости бабки Розалинды. Смыкались они с истошно-скрипучим стоном, потревожившим в могилах всех окрестных мертвецов, а потом вывалились. С куском крепостной стены. Грохот стоял, как в каменоломнях. После моего ухода целостность родового гнезда вообще была чуток нарушена, и новых разрушений никто не ожидал. Признаться, даже я.
Отец до сих пор страшно злился, о чем не забывал регулярно писать, где-то один раз в месяц. В ответ я мстительно напоминала ему, что гнев и злопамятность плохо сочетаются с его званием пресветлого, а значит, добрейшего чародея королевства. С другой стороны, он всю жизнь выдавал добро порционно и в таком причудливом исполнении, что просителям было впору спасаться бегством. Не понимаю, почему все говорят, будто мы похожи характером. Врут как дышат!
Архив с библиотекой находились в здании городской управы, как раз под боком бургомистра. И новость о том, что в городе впервые за долгое время появилась чародейка из старого дома тетушки Петуньи, долетела до господина Дюпри раньше меня самой. Пока я добралась до пыльного здания с каменной башней, на брусчатой мостовой уже стояла запряженная коляска. Возница с улыбкой поприветствовал меня, приподняв шляпу, за что был награжден любезным кивком. Люблю вежливых мужчин.
Не успела я дошагать до парадного входа, как дверь передо мной волшебным образом раскрылась, и на улицу, морщась от яркого солнца, выкатился помощник бургомистра. Дай бог вспомнить его имя, но оно что-то никак не вспоминалось.
Следом появился и сам Дюпри. Он был лысеющим человеком чуть за пятьдесят, среднего роста и средней комплекции. Мимо такого пройдешь в толпе и не заметишь. Единственное, что примечательного имелось во внешности Хенрика – густые усы сочного угольного цвета. Магический порошок для окрашивания я смешивала собственными руками. И, несомненно, это был наш с бургомистром маленький секрет.
При виде меня уважаемый градоначальник мигом осознал, что план побега провален, но, смирившись с неизбежной встречей, расставил руки в самом гостеприимном жесте, словно актер провинциального театра на последнем поклоне:
– Госпожа чародейка, я услышал, что вы к нам направляетесь, и лично вышел поприветствовать! Какими ветрами?
– Попутными, – отозвалась я. – А вас они куда понесли?
Мы втроем одновременно посмотрели на готовую коляску.
– Велел запрячь заранее, чтобы вам не пришлось возвращаться пешком по жаре, – ловко выкрутился он. – По каким вы к нам делам?
– По личным.
– Так идемте же быстрее в кабинет, там гораздо-гораздо прохладнее! – пропел он. – К слову, может, обсудим вопросик похолодания хотя бы на парочку дней?
– Исключено, – отказалась я гневить стихийной магией природу. – Я все равно пришла не к вам, господин бургомистр, а в городской архив. Очень нужно о местных жителях почитать.
– А что с нашими горожанами? – испуганно переглянулся он с помощником.