Я стал серьезным.
— Тора, я направляюсь в Снежное княжество. Там сейчас назревает гражданская война. Есть твои союзники, есть твои открытые враги. Я отправляюсь туда попробовать направить процессы в нужное для тебя и княжества русло. Ты должна стать великой княгиней. Тогда воцарится мир на ваших землях. А, вернее сказать, в горах. Старые дома с надеждой смотрят на тебя… Не все, правда. И им нужна помощь. Если победят новые дома, княжество вступит в союз с Вечным лесом, и тогда люди вновь станут рабами и предметом торговли. А орки будут их орудием в борьбе с людьми. Ты это должна понимать.
Ее плечи как-то вдруг опустились. Она ссутулилась и, не глядя на меня, ответила:
— Я понимаю. — Потом подняла на меня глаза, полные слез. — А ты понимаешь, что я этого не хочу! Я не готовилась стать княгиней. Там… Там много достойных леров. Почему я?
— Потому что у вас в горах такие традиции. И снежный эльфар умрет, но будет их придерживаться. Но появились, так сказать, новые эльфары, недовольные своим положением в княжестве, им наплевать на традиции, и они рвутся к власти. Часть новых домов куплена лесными эльфарами, и они, пользуясь тем, что нет великого князя, готовы развязать войну. Старые консервативные дома видят в тебе знамя, под которым они могут сплотиться. И это нужно сделать. К моему сожалению, ты не принадлежишь себе, Тора. Ты принадлежишь народу снежных эльфаров. У новых домов есть идея, у старых — ты. Одни тебя будут искать, чтобы убить. Другие — чтобы спасти.
— А что ты можешь сделать один? Если целые дома не могут справиться с возникшей проблемой.
— Я отвлеку их внимание на себя. Человек, который хочет войти в один из домов, будет для них сильнейшим раздражителем. Часть сил они переключат на меня, а я буду постепенно убирать самых несговорчивых. И передам весточку тем эльфарам, которым доверяешь ты. Там пока не сложилась крепкая партия, и я помогу им сплотиться.
— Не слишком ли самонадеянно? То, что не смогли сделать сотни приверженцев моего деда, ты собираешься сделать один. Тебе не кажется это глупым?
— Нет, — спокойно ответил я. — Не кажется. Я не утверждаю, что у меня получится. Я просто буду делать то, что должен. Кроме того, меня не связывают по рукам и ногам ваши традиции. И последнее — у меня есть примерный план.
— Ах, как замечательно! — Тора всплеснула руками и вскочила. Стала ходить по пещере туда-сюда. — У него есть примерный план! Ну прямо герой, да и только. — Она приблизилась ко мне вплотную. — Ты ненормальный, Ирридар?
Я обнял ее и прижал к себе.
— Есть немного, — и засмеялся. — Какой нормальный человек полезет в гнездо к змеям? Но мне надо ехать в ваше княжество. Мне дали грамоту о возможности вступления в Дом какого-то песка. Дали, между прочим… — Я отпустил ее и сделал шаг назад, увидел разочарование в ее глазах и продолжил: — За спасение одной высокопоставленной особы. И вспомни: я спас тебя без армии эльфаров. Так что, думаю, у меня есть шансы на успех. Они увеличатся, если ты мне поможешь.
— Чего ты хочешь? — спросила она и вновь уселась в кресло.
Я видел: Тора взяла себя в руки и успокоилась.
— Имена эльфаров, которым я могу передать от тебя послание и которым могу доверять.
Девушка ненадолго задумалась.
— Доверять ты можешь только моему роду, — ответила она. — Найди лера Видра-ила. Он был мужем моей кормилицы. Дальше он тебя сведет с кем нужно. Подожди, я ему напишу письмо.
Она взяла со стола колокольчик и позвонила. Заглянул хромой секретарь.
— Бумагу и перо! — приказала Тора, а я поморщился.
— Тора, ты ведешь себя как госпожа, а на самом деле ты простая рена. Прошу, не забывай это.
Тора покраснела.
— Прости, Ирридар, я постараюсь.
Секретарь вернулся с пачкой бумаги, пером и чернильницей, поклонился и положил все на стол. Тора улыбнулась и поблагодарила:
— Спасибо, рен, вы очень любезны.
Я чуть не застонал, дождался, когда хромой уковыляет, и вновь обратился к ней:
— Тора! Ты и он — рены! Не показывай разницу в вашем положении. Не надо так показушно благодарить.
Девушка посмотрела на меня непонимающими глазами, и я махнул рукой — ну откуда эльфарке знать, как должны вести себя простолюдины? У них садовники и дворники — и те благородного происхождения.
Вскоре письмо было написано и скреплено ее личной магической печатью. Она протянула его мне, но отдала не сразу. Стоя совсем рядом, она была ростом вровень со мной, и ее глаза находились напротив моих, смотрели как-то странно, словно бы что-то хотели разглядеть во мне.
Не отпуская лист, сложенный в два раза, она тихо произнесла: