Выбрать главу

— И в каком ты виде его увидела?

— Он прогуливался по набережной, за его спиной был Везувий, и… кормил кошек.

— Мой погибший Алекс кормил кошек в Неаполе, так? Обознаться ты, конечно, не могла, да?

— Могла, но это он, точно тебе говорю. Сама подумай, труп ты его не видела, ты его не хоронила, ведь так? А что, если он просто взял да и сбежал? Может, за ним полиция охотилась, я не знаю… — Она выглядела растерянной. — Нет, ты не подумай, он сбежал не от тебя, а вообще! Может быть, у него неприятности какие-то были, и тебе ничего об этом не было известно.

— Но мой Алекс не такой… Он не смог бы со мной так поступить, — сказала я, чувствуя, как меня начинает тошнить.

Мой организм отказывался воспринимать подобную унизительную для меня версию и сопротивлялся.

— Ты сама возьми и посмотри. Я тебе назову имя этой кулинарки, и ты сама найдешь ее в ютубе.

Я принесла ноутбук, открыла его, набрала в ютубе имя этой счастливицы, проводящей выходные в Неаполе (сама она, по словам Лады, проживает в каком-то маленьком провинциальном городке), пролистнув на ее странице «Лимонный кекс», включила следующее видео.

Нежная миниатюрная блондинка по имени Тамара, щурясь на солнце, двигалась с видеокамерой по берегу Тирренского залива и рассказывала о том, как ей повезло, что они с мужем сняли номер в гостинице с видом на Везувий.

Прогуливаясь по набережной, она обратила внимание на греющихся на солнышке кошек, затем объектив видеокамеры сдвинулся и словно уткнулся в лицо мужчины, сосредоточенно открывающего коробку с кошачьим кормом.

Затем — крупным планом — его руки, загорелые, с длинными пальцами. Корм, как кофейные зерна, рассыпался на гладком камне, и сразу три кошки, серая, черная и трехцветная, принялись подбирать гранулы.

Камера отъехала назад, и я увидела Алекса, худого и слегка постаревшего. Он кормил неаполитанских кошек.

У меня закружилась голова, и я едва не потеряла сознание.

— Ну, что я говорила? — тихо спросила меня Лада. Никакого торжества в ее голосе не было, она была напряжена. Вероятно, боялась за меня. — Скажи, похож?

Но он не был похож, это был точно он.

Многое можно изменить в человеке, если постараться. Хирургическим путем. Или же это сделают годы, и тогда шевелюра на голове побелеет, кожа станет сухой и морщинистой, даже лицо может измениться, либо щеки надуются, либо, наоборот, от худобы станут впалыми. Да и нос тоже может пострадать, скажем, при травме. Да много чего может измениться и повлиять на внешность. Но только не уши.

У Алекса были маленькие, аккуратные, прижатые к черепу уши своеобразной формы, как сплюснутые улитки.

Я прокрутила видео обратно, чтобы снова увидеть ту часть, где его засняли крупным планом.

Вот его лицо вполоборота, его профиль, подбородок, нос с горбинкой, высокие скулы и впалые щеки.

Да, он заметно поседел, но волосы его оставались такими же густыми, слегка вьющимися. Он отрастил их почти по плечи, да и вообще выглядел как свободный художник. В голубых широких джинсах, белой рубахе с большим вырезом, сквозь который видна была коричневая от загара грудь.

Блондиночка с камерой двинулась дальше вдоль набережной, и я успела увидеть Алекса уже издали — он поглаживал кошек с видом человека, которому ничего в жизни больше и не осталось, как эти морские прогулки с кошачьим кормом в кармане…

— Лада, это не он, — сказал мой рот. Да, я произнесла это помимо моей воли. Словно кто-то внутри меня предупредил о том, что мне лучше помалкивать. Никто, даже Лада не должна знать о том, что я увидела Алекса. — Но очень похож, действительно… Уф, ну и напугала ты меня. Я уж подумала, что ты увидела его призрак…

Я говорила еще какую-то чепуху, суетилась, открывая и закрывая кухонные шкафчики, протирая и без того чистые и сухие кофейные чашки и при этом боясь взглянуть Ладе в глаза.

— Но скажи — похож? — Голос ее звучал уже разочарованно.

Она несколько раз тяжко вздохнула.

Интересно, если бы она могла знать, что последует за этим ее визитом, если бы ей хоть на миг приоткрылось будущее, стала бы она печь лимонный кекс и дальше интересоваться жизнью русской женщины Тамары, зарабатывающей себе на карманные расходы, записывая видео своих кремов, тортов или кексов, или постаралась бы забыть все это, как страшный сон?

— Алекс не такой высокий, да и форма головы другая… Просто типаж… К тому же этот итальянец, скорее всего, бомж, хоть и ходит в чистой одежде. Обрати внимание на его распущенные спутанные волосы, этот крупный орлиный нос… — произнося эти слова, я готова была разрыдаться.