«Здравствуйте, господа с Небес!», – в тон им ответил я и нерешительно замялся на месте. «Присаживайтесь к нам!», – широким жестом пригласил Архангел. И перед столиком из ниоткуда появился третий стул, а на столике – третья рюмка. Вот, значит, как они запросто производят материализацию сущностей, даже без компьютера! До что там! Даже без указов Резидента!
Я пристроился за столик и горестно произнес: «У меня, оказывается, осталось всего три капли!» – «Это не проблема», – усмехнулся Архангел и налил мне из бутылки в рюмку. Я понюхал, но ничего не почувствовал. «Не бойтесь, коллега, это не водка, Вас не отравят. Пейте на здоровье», – ободрил Ангел и пояснил: «Бутылочку эликсира мы сэкономили – путем снижения издержек на накладные расходы и амортизационные отчисления. Так что имеем право употребить». Они выпили. И я последовал их примеру.
Вот это да! Такое ощущение, что организм весь вздрогнул и мгновенно окреп. От одной рюмки! Я непроизвольно покосился на бутылку. «Еще по одной?», – учтиво спросил Архангел. Я кивнул. И Ангел налил еще.
Будем пить – будем жить! От второй дозы я почувствовал необыкновенный прилив сил. Если бы сейчас потребовалось, к примеру, залезть на Эверест или Секретаршу, то я бы полез.
«Чем занята сейчас Секретарь-Референт?», – деланно-небрежным тоном спросил я. «Делает себе макияж», – ответствовал Ангел. «Она на работе?» – «Естественно. Где ж ей еще заниматься макияжем!», – пояснил он.
Я хотел было отправиться на поиски офиса, где в неустанных трудах изнывала секс-мечта – Секретарь-Референт, но вспомнил, что секс в Канцелярии под запретом. Пришлось о Секретарше забыть и остаться без женского сострадания. Жаль… Зато я сохранил верность Вике! Стоп. Верность!? У нас же с Викой ничего, кроме душевных воздыханий, не было! Да и какой еще такой – Вике?! Чудесной – выдуманной моим разгоряченным воображением, или – плотоядно-меркантильной, созданной родителями по своему образу и подобию? Пожалуй, любовь прекрасна только в воображении, ибо как может быть прекрасен скрип кровати?
Я тряхнул головой, пытаясь прогнать мечты о Вике. Но без успеха… Я попытался переключиться: «А где мальчик?». «Какой мальчик?», – переспросил Архангел. «С которым Вы недавно в войну играли…». – «А! Он там же, где и был – в Зоне Ожидания» – «Прошу прощения, но можно будет к нему еще разок заглянуть?» – «Конечно. А зачем?»
Действительно – зачем? Что я ему скажу? Что никакой мамы у него нет и не будет? И поэтому его самого на свете тоже не будет. Ведь оказалось, что Вика… Т-п-р-у-у-у… Никакой Вики! Выбрось из головы. Вика – фантазия, мираж, хуже – фикция.
Но в моём мозгу плотно засел милый лик Виктории Васильковой. Наваждение какое-то. Кыш, поганка! Но образ Вики на «кыш!» никак не отреагировал, а наоборот стал чётче и притягательней. Вот, зараза, привязалась!.. Эх! Надо в аннигилятор попроситься. Там всю дурь у меня из башки сразу сотрут…
«Что с Вами?», – участливо спросил Ангел. Я помялся было (не люблю откровенничать о сокровенном), но потом, хлопнув ещё рюмку, всё вывалил, как на исповеди.
«А Вы не поторопились с выводами?», – усмехнулся Архангел. «Вот именно!», – поддакнул Ангел шефу. «В каком смысле?», – не врубился я.
Архангел, задумчиво рассматривая рюмку, начал пояснять: «Откуда у Вас уверенность, что эта старушка… начальница… как её…» – «Алина Идрисовна», – подсказал я. «Да! что эта самая Арина Идрисовна не ввела Вас в заблуждение?» – «А зачем ей мне врать?» – «Ну, к примеру, она узнала, что Вика стала к Вам наведываться и решила опорочить её в Ваших глазах, чтобы устроить семейное счастье своего сына. Ей ведь своих внуков охота, а не Ваших детей».
О! Как я сразу не подумал! Вообще я заметил, что влюблённые обычно не думают, а только думают, что думают. Это потому что гормоны ударяют в голову, как моча.
«Кроме того, разве Виктория – редкое имя?», – поинтересовался Архангел. «Нет, не очень редкое. А что?». – «В Институте нет других Вик?» – «Чёрт возьми! Конечно есть! Не меньше трех штук! Какой же я кретин!», – воскликнул я в сердцах и грохнул кулаком по столу. «Э, коллега! Поаккуратней! Тут Вам не закусочная…», – мягко напомнил Архангел.
Надо вернуться и всё выяснить! Но тут я вспомнил, что перед тунеллированием сюда не только разломал все приборы, но и поджег лабораторию. Значит, моё тело сгорело. Назад хода нет. Полный абзац. Мораль: прощаясь с жизнью, не устраивай праздничный пожарный фейерверк.
Я безутешно поведал собутыльникам о своём горе. Ангел философски заметил: «Рано или поздно жизнь человека всё равно приходит к концу. Так стоит ли суетиться? С кем бы человек вместе ни был, с кем бы ни жил, с кем бы ни дружил, кого бы ни любил, с жизнью он всё равно расстаётся в одиночестве». Его шеф спросил меня: «Разве Вам тут не нравится?» – «Нравится. Но у меня ощущение, что я что-то потерял или не нашёл – там, в жизни…».