Архангел неторопливо вытащил из кармана свою бластер-трубочку и пальнул мне прямо в лоб. Искры из глаз! Вспышка. Темнота.
Глава 10
Кромешная темнота. Вокруг только темнота. Никого и ничего. И звуков никаких. Я захотел поднести к лицу руку, чтобы увидеть хоть что-нибудь, но вообще не почувствовал своих пальцев. Надо открыть глаза. Но где они – глаза? Их нет. И ног не ощущаю. Как будто меня, как человека, вообще не существует. Даже не дышу. Странно. Моего тела нет! Одно только сознание. Сознание: что я это я. А кто я? Не знаю. И ничего не помню, вообще ничего. Какая-то аннигиляция памяти.
В моей душе началась паника. Захотелось куда-то вырваться из бесконечного жуткого мрака. Но ничего сделать было нельзя. Я захотел крикнуть. Но звука не было. Я постарался взять себя в руки, хотя какие уж тут руки?!
Вдруг где-то в пространстве раздался знакомый голос Архангела: «Прошу прощения, коллега, я малость не рассчитал мощность. И эликсирчику Ангел забыл Вам в бутылочку плеснуть. Сейчас исправимся». Что-то щелкнуло и булькнуло. Вспышка света.
Я открыл глаза. Передо мной стояла Алина Идрисовна. «Ой! Живой! А я подумала, что Вы в дыму задохнулись!», – удивленно воскликнула она и смущенно добавила: «Я уже скорую помощь вызвала, чтоб Вас в морг отвезти». «Спасибо за заботу, но пока не нужно», – вежливо ответствовал я, тяжело вставая с пола. Башка гудела, как трансформатор. Вот паразит же этот Архангел – в голову пальнул! Ему бы так!
Вокруг валялись куски приборов, осколки датчиков и электродов. Столы слегка обгорели, но не сгорели. Все окна были нараспашку, по комнате гулял теплый летний сквозняк, выветривающий сильный угарный запах. В двери толпились любопытствующие сотрудники разных лабораторий.
«Вот к чему приводит нарушение техники безопасности! Вы чуть не спалили весь Институт! Хорошо, что сработала сигнализация, и пожар удалось быстро потушить!», – воскликнула Алина Идрисовна. «Извините. Я больше не буду», – скороговоркой пообещал я. «Не буду! Как ребёнок. Из-за Вас я, как заведующая, получу теперь от Директора выговор. Придётся мне подать ему служебную о том, чтоб Вас уволить». «Не надо – уволить! Пожалуйста! Я работать хочу. Пусть выговор будет не Вам, а мне» – «Ну, Вам выговор – само собой. Кстати, квартальные премиальные свои мне отдадите. И напишете об опытах подробнейший отчет. И впредь в исследованиях – ни шагу без моего ведома!»
Я клятвенно заверил шефиню, что буду вести себя безупречно. Она сменила гнев на милость: «Ладно, Викентий, пойдёмте попьём чайку. Вам надо прийти в себя».
Она привела меня в свой кабинет, заварила крепкий чай и налила в чашки – себе и мне. В жару – чай! Это только азиаты так могут и некоторые завлабы. Щас бы пивка холодненького! Но отказаться от чая было бы неприлично. Я вежливо отхлебнул пару глотков и с отвращением проглотил.
Алина Идрисовна, держа чашку в старческой жилистой руке с привычно кокетливо отставленным мизинцем, изрекла: «Викентий! Вы слишком неосторожны. И плохо, что Вы работаете в одиночку. Нужно работать вместе, с коллективом». – «Я не всегда в одиночку. Мне в некоторых опытах Виктория Василькова помогала», – попытался я оправдаться. «А! Вот, значит, как!», – воскликнула шефиня и почему-то помрачнела.
Выпив три чашки чая, она наклонилась ко мне и доверительно-заговорщески прошептала: «Хочу Вам кое-что подарить». Она подошла к небольшому шкафу, вытащила оттуда коробку вроде как из-под обуви и открыла.
Я ожидал увидеть сапоги или ботинки. Но нет, это была не обувь. Это был деревянный божок. Точней – голова божка. Тотем. Идол. Высотой около 30 сантиметров и шириной около 15 см; почти плоский. Он был серовато-коричневый, а местами раскрашен в бледно-синее и бледно-красное. А, может, просто краска выцвела. Божок был явно старый, древний.
«Спасибо, Алина Идрисовна. Но зачем мне это?!» – «Это редкая вещь. Почти реликвия. Мне её Вовочка из Африки когда-то привёз, когда был там в командировке. А Вам она очень даже пригодится. Она будет Вас охранять от пожаров и прочих бедствий», – пояснила Алина Идрисовна, смотря при этих словах куда-то в потолок.
Странный презент. Но, как говорится, дареному коню в зубы… А зубы, между прочим, у этого божка острые, грозно торчат через приоткрытый рот. Глаза трапецевидные, светлые, с черными зрачками. Нос крючком. Вид у идола зловещий.