Алена помолчала и тихо выдавила:
— Да, была.
— И еще… — продолжил Алексей со смущением. — Неловко спрашивать, но раз уж у нас такой разговор… Короче, ты ему досталась девушкой? Или нет?
— Это что, так важно?
— Может, и не важно, но… — Алексей замялся, подыскивая слова помягче.
Алена перебила его.
— А если не девушкой, то что?
— Ничего. Просто подумалось, вдруг в этом и причина? Все-таки, что ни говори, а надкушенное яблочко… А для женитьбы…
— Ох, и бессовестные же вы, мужики, — вспылила Алена. — Я значит, надкушенное яблочко, а он — невинный мальчик? Ты, Алексей, отстал от жизни в своей тайге. Может, в глухих деревнях девицы еще и берегут невинность для будущего мужа, а в городе об этом давно никто не думает. Да и зачем беречься? Она — невинна, а он многих перепробовал. Ей, разве, не обидно? Нынче мужчины и женщины уравнены в правах. Парень не должен требовать от девушки того, что сам давно потерял. Да и не в целомудрии дело. Тебе вон попалось целое яблоко, ни кем не надкушенное, а что толку? Ты хорошо с ней живешь? Ты счастлив? Главное для семейной жизни — найти родственную душу. Разве не согласен?
— Ты права, — согласился Алексей со вздохом, — дурак твой шеф.
— Да катись он… Мне назад пути нет.
— А что впереди?
— В личном плане? Пока не знаю. Никого на примете нет. — Коротко рассмеялась. — Ну вот, видишь, какая я нехорошая? Да еще не все знаешь. Я тебе только краешек своей жизни показала. А ты клянешься в вечной любви. Лезешь в капкан. Ладно, не переживай, прощаю.
— Не надо меня прощать. — Алексей поднялся и пересел к Алене на нары. Нашел рукой ее голову, стал бережно перебирать легкие волосы. — Какая ты ни есть, — заговорил тихим, проникновенным голосом, — а прирос я к тебе за эту неделю так, что оторвать можно только с мясом. У меня пустовало сердце. Оно всегда кого-то ждало. Вот кедровый орешек заваляется где-то в сухоте и лежит себе, ждет часа. Потом попадет во влажную почву и прорастет. Так и я. Дождался своего часа и ожил душой. Ты меня разбудила к жизни. Большое это счастье — любить. Даже без взаимности.
Алена усмехнулась под его рукой.
— Синдром стареющего мужчины?
— Возможно, — покорно согласился он.
— А если бы вместо меня оказалась другая? Тоже бы орешек пророс?
— Не знаю, — вздохнул он. — Может, и пророс бы. Но пришла ты.
— Свалилась на твою седеющую голову, — уточнила она.
— Свалилась. И за эти дни мы с тобой столько всего вместе пережили, что другим хватило бы на целую жизнь. Разве не так?
— Да, приключений было предостаточно. Даже с избытком.
— И теперь мы повязаны с тобой крепкими веревками. Согласна?
— Но в личном плане я — свободна, — строго предупредила она. — Ты об этом знай и всегда помни.
— Знаю. Живи как хочешь и с кем хочешь. Но душой я всегда буду рядом с тобой. И пути мне назад тоже нет. И не будет.
— Это твой вопрос, — суховато отозвалась Алена и хотела вывернуться из-под его руки, но он не отпустил. Бережными прикосновениями ласкал ее щеки и шею.
— Я понимаю умом, — говорил он доверительно, как бы размышляя вслух — ты еще такая молодая, а я пожилой мужик. И что мы сильно разные. А вот ничего с собой поделать не могу. Ты мне разрешишь надеяться?
— На что? — осторожно осведомилась она.
— Что когда-нибудь будем вместе. Не рядом, а вместе. Поняла?
— Ты — романтик. Но то, о чем мечтаешь, маловероятно. Пойми это.
— Понимаю. Но надеяться-то можно? — Упрямо гнул свое.
— Надейся. Как жить совсем без надежды? Пусть даже неосуществимой. Надежду я отнять не могу. Это жестоко.
— Спасибо, — растроганно прошептал Алексей.
— На здоровье, — в тон рассмеялась она и, ощутив его горячую ладонь на своей груди, возмутилась горячим шепотом. — Ой, Алексей, что ты со мной делаешь? Зачем ты опять заводишь меня? Я же не бесчувственная чурка. Отпусти. Слышишь? Мы же договорились.
— Милая моя Аленушка, — горячечно зашептал он, — можно я рядышком с тобой полежу? Напоследок.
— Тебя пусти, так ты…
— Я буду смирный-смирный. Вот увидишь. — Его заливал нахлынувший жар. Враз пересохли губы, и сердце готово было вырваться из груди.
— Ну ладно, — выдохнула она жертвенно. — В случае чего — прогоню.
Прижался к ней, нашел жадными губами ее теплые губы и прильнул к ним, как истомленный жаждой к чистому источнику.
— Ой, Алексей, что ты делаешь… Мне же завтра — к врачам…
— Я буду нежно-нежно…
— Попался бы мне такой муж, — в изнеможении выдохнула она под его ласками. — Свалился на мою голову, ненасытный…