— Парни, да вы что! — вяло возмущался Алексей. Но ему не отвечали.
Сидевший слева выпотрошил пластиковый пакет, который Алексей взял из камеры хранения, себе на колени, но ничего интересного там не нашел. Газеты, по одной, бегло задерживая взгляд на пикантных снимках, сунул обратно в пакет, который спрятал под сиденьем. Повертел в руках бутылку с лимонадом, свинтил крышку и с наслаждением напился, после чего передал ее напарнику с другого бока. Тот отпил немного, протянул водителю.
— Что было в пакете? — спросил парень слева.
— Ты же сам видел, газеты и лимонад.
— Не гони дуру. Письмо? Записка?
— Только лимонад и газеты.
Спереди подал голос водитель:
— В карманах у него поищите.
Его обшарили, вытащили сложенные вдвое листки отчета, командировочное удостоверение, паспорт и кошелек с деньгами. Оглядели все это, бросили на пустующее переднее сиденье, рядом с водителем.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил водитель.
— Да ничего, это его бумажки, — отозвался мордоворот.
— Говори адрес! — велел парень слева.
— Чей?
— Летяевой. Ну, живо!
— Так она живет где-то в Барнауле.
— Спрашиваем, куда она слиняла. Ну?
— Ребята, не знаю, о чем вы.
Ему накинули на шею тонкий капроновый шнур. Потянули за концы с разных сторон. Сдавили горло так, что в глазах поплыли огненные круги.
— Где она живет? В Америке? В Канаде? Или в Германии?
— Не знаю, — задавленно твердил он.
Шнур на его горле затягивался все сильнее. Подступила тошнота.
— Что тебе передала эта стерва?
Алексей захрипел, чувствуя, что еще немного и потеряет сознание.
— Вы его там не задушите, — недовольно сказал водитель, — а то полгода пасли и все — порожняком. Шеф нас не поймет.
— Молчит же, гад, — отозвался шкафоподобный.
— У хозяина заговорит.
Шнур соскользнул с шеи, оставив резкое жжение.
Машина быстро неслась по улицам, обгоняя всех и вся. «Хоть бы гаишники остановили», — страстно желал Алексей, но их не останавливали. Перед выездом из города показался пункт ГАИ — последняя надежда.
— Вякнешь — замочу, — пригрозил парень слева и кольнул в бок острием ножа. Острие он не убирал, от этого боль была постоянной.
Водитель включил музыку.
Возле невзрачного строения стоял гаишник с коротким автоматом через плечо и, поигрывая полосатой палочкой в руке, глядел на проезжающие машины. Он тоже не остановил и даже приветствуя осклабился в улыбке. Водитель, отвечая ему, коротко просигналил.
«У них все схвачено», — опустошенно подумал Алексей, уже больше ни на что не надеясь, готовя себя к самому худшему.
Вырвавшись за пределы городской черты, машина резко увеличила скорость, и стремительно неслась по трассе, между гор, чудом вписываясь в головокружительные повороты. Водитель был лихим асом, это чувствовалось по всему, и, наверное, очень спешил привезти пленника своему шефу.
Парни снова принялись за Алексея. Острие ножа сильнее уперлось ему в бок, глубоко проколов кожу. В боку стало горячо, рубашка повлажнела от крови. Он изнеможенно закрыл глаза и глухо застонал.
Водитель, не отрывая глаз от несущейся навстречу дороги, приказным тоном заметил парням:
— Вы мне салон не запачкайте.
— Что нам, целовать его? — огрызнулся шкафоподобный.
— Это ваш вопрос. В машине не должно быть следов.
— Ну и возись с ним сам.
— А вы там на что? По-хорошему не умеете?
— Не поймет.
— Пробовали?
Парни помолчали, и заговорил тот, что слева.
— Ну вот что, мужик. Как ты золотишко взял, нам неинтересно. Скажи, где ты свою долю закурковал? В тайге или в огороде?
— У меня нет никакой доли, — хрипло отозвался Алексей.
— Да что ты говоришь! — Ткнули в бок кулаком слева.
— Нету. Чем угодно могу поклясться.
— Даже внучкой? — затаенно поинтересовался голос слева.
— Даже внучкой, — прошелестел Алексей, холодея.
— Похоже, не врет, — донесся слева раздумчивый голос. — Она его сделала как фраера. Рассчиталась натурой и слиняла с рыжим песком.
— Она фраернула не только его. Но и еще кое-кого, — усмешливо бросил через спину водитель. — Гениальная девка. Адрес нужен. Работайте!
— Он же по-хорошему не понимает.
— Давайте по-плохому. Но у хозяина он должен быть живым.
Алексея били по почкам и лицу с двух сторон, подкрепляя каждый вопрос двойным ударом.