– Но я постоянно думаю об этом, Эйшет, – печально ответил Роджер. – Я не могу избавиться от этих мыслей. Они отражают мою истинную натуру, значит… Значит, я никогда не смогу избавиться от своего клейма демона ЗЛА.
В конечном счёте неважно, о чём мы думаем, важно то, как мы поступаем, верно? На то нам и дана воля. А все, кто считают тебя демоном ЗЛА, пусть идут на хуй! Ведь есть я и Йоль. Мы-то знаем, каков ты на самом деле. Так что не парься. И завязывай тихушничать!
– Чего?
– Того! Если тяжело одному и вот прям не вывозишь, ну подойди ты, поговорим по душам и выход из ситуации найдём по-любому. Нет ничего постыдного в просьбе о помощи, на это нужно гораздо больше мужества, чем на то, чтобы промолчать.
– Правда?
– Кривда! Иначе, зачем нужны друзья, Роджер? Чтобы делиться друг с другом не только радостью, но и проблемами, чтобы вместе их решать. Как сказал один хороший человек: «Друг — это брат, рождённый на время бедствия».
Добавить мне было нечего. Да и не нужно уже, в этих жёлтых кошачьих глазах блеснул лучик надежды. Надежда на то, что всё может быть иначе и победить свою сущность возможно! Парнишка глубоко вздохнул и прильнул ко мне.
А меня меж тем, что называется, передёрнуло. Нет, не подрочила, хотя хотелось. Просто я сильно осознала, насколько хрупки обстоятельства нашей дружбы. Что с великаншей, что с зубастиком. Не появись коротышка вовремя со своим блядским курятником, и всё бы вышло совсем иначе. Счастье, что маячило на горизонте в тот момент, продлилось бы день — хуй с ним, два, но не больше. Вечером того дня Роджер бы слетел с катушек, а последствия потери кольца Северных Волков, скорее всего, привели бы к тому, что Лизку и меня обвинили в его хищении. Я уже молчу о Вороне! Короче, пиздец… Но в итоге всё вышло так, а не иначе. Наградой за стойкость нам с Лизкой стали Роджер с Йолькой, и я буду радеть за них до последнего.
– Ворон знал куда давить… – вдруг нарушил молчание Роджер, когда я уже думала, что он больше ничего не скажет. – Я до сих пор, в моменты, когда крылья чуть отрастают, начинаю слышать его голос.
– Чего?
В кабинете Валентины, помнишь ауру Ворона? Вас она свалила, а я вспомнил ту самую мелодию смерти, которую с удовольствием слушал, когда жил в Гадесе. Я почти поддался, но когда Валентина засияла, то смог ощутить нечто иное. Именно в этот момент мне показалось, что выход есть и я действительно могу измениться. Потому и заступился за неё… Не зря.
– Всё хотела спросить, что там было, когда Валя прогнала Лиз.
Она дала мне вкусить своей плоти... И... Мне сложно описать, сколько на самом деле в ней скрыто любви. Думаю, профессор сама этого не признаёт, но... Тогда я понял, что это то, что мне нужно, чтобы измениться. Научиться любить... Не в плане...
– Та я понял, что не в плане потрахушек и сопливых свиданок.
– Спасибо за понимание.
– М-да, в общественном сознании понятие «любовь» засрано по самые уши. До такой степени, что кроме как «поебаться» и «свиданий» ничего на ум не приходит.
– Это понимание! – тут же воскликнул Роджер. – Точно! Понимание!
– М-м-м, ну как объясни?
– А-ха-ха-ха-ха, да я сам только что это осознал. И ведь правда, Эйшет, вся суть как раз в этом. Чтобы просто понимать другого человека. Вот чем ты меня так пленила, ты понимаешь меня, как никто другой. Спасибо тебе!
– Да не за что, – улыбнулась я в ответ. – Знаешь, Роджер, если бы ты сам не хотел поменяться, то тут хоть три Валентины, хоть десять меня, ни хуя бы не помогло. Так что ты большой молодец!
С этими словами я взяла Роджера за руку и поцеловала в щёчку, прежде чем Лиз и остальные вышли из воды…
***
– Святая Искра, как же это мило, Эш! – воскликнула Лизка, когда заглянула мне за спину и прочла записи. – Ой, прости, не хотела тебе мешать.
– Та поебать, я, в принципе, написала, что хотела, и спина уже затекла.
Эш встала из-за стола и потянулась, громко прохрустев костяшками пальцев. Жесть какая, никогда так не делаю и вам не советую.
– Может быть, мне что-нибудь добавить? – спросила я, усаживаясь за письменный стол.
– Та не, Лиз, остальное хуета… Сама же говоришь, что нужно показывать только основное. К тому же, если помнишь, день тот на пляже не закончился.
– Да, там потом такой трэш начался.
– Началось то, с чего мир по пизде покатился, вот что я тебе на это скажу. И уж лучше тебе об этом рассказать. Так что давай – не тормози.