Сотир Черкезов без колебаний принял Октябрьскую революцию. Он пришел в Смольный предложить свои услуги Советской власти в качестве летчика. Беседовал с Дыбенко и Орджоникидзе, с которыми познакомился во время боев у Пулковских высот. Там была разгромлена «дикая дивизия» генерала Краснова, двинувшаяся вместе с Керенским на революционный Петроград.
- А вот еще один восточный человек! - воскликнул Серго Орджоникидзе, узнав Чер-кезова. Он отвел болгарина к Антонову-Овсеенко и представил:
- Познакомьтесь с этим товарищем. Закончил авиационную школу в Петербурге. Был на фронте летчиком. Имеет заслуги в революции. Желает работать у нас пилотом. Надеюсь, будет полезен.
Антонов-Овсеенко предупредил:
- Имейте в виду, что положение с авиацией у нас тяжелое. Наследство, полученное от царской России, надо проверить и привести в порядок. Мы сейчас еще даже не знаем, какой авиационной техникой располагаем.
Он вдруг улыбнулся:
- Кстати, вот вам первое «боевое задание»: побывайте на аэродроме в Новой Деревне, посмотрите, что там делается и доложите.
Окрыленный доверием, Сотир поспешил выполнять задание.
…За время моей работы в Смольном я развозил декреты Советской власти, политическую литературу на предприятия, в воинские части, по фронтам, дежурил в штабе. Мне приходилось еще не раз видеть Ленина… Я не переставал восхищаться его скромностью, простотой и внимательным отношением к самым маленьким людям…
После переезда Советского правительства в Москву Черкезов какое-то время еще оставался в Петрограде. Выполнил такое сложное задание, как поездка с бригадой в Бессарабию с политической литературой и воззваниями на болгарском языке, которые следовало распространить в рядах болгарской армии, стоявшей на Дунае. Ведь империалистическая война еще продолжалась [63].
Мысли о возвращении на родину, с тем чтобы принять участие в революционной борьбе, все чаще приходили в голову Черкезову. Об этом свидетельствует такой документ, хранящийся в Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС:
«Удостоверение
Дано сие тов. Черкезову в том, что он, по выраженному им желанию ехать в Болгарию, командируется Агитационно-пропагандистским отделом в г. Москву в распоряжение ЦК партии коммунистов» [64].
В Москве Сотир Петрович занялся привычной агитационно-пропагандистской работой. Сюда дошли слухи, что под влиянием Октябрьской революции и пропаганды болгарских социалистов-«тесняков» народ в Болгарии восстал, войска Южного фронта оставили позиции и в городе Радомире будто бы создали республику.
Выяснить достоверность этих сведений было нелегко: молодая Советская республика была отрезана от внешнего мира фронтами гражданской войны.
Как-то поздней осенью восемнадцатого года в Москве Черкезов встретил Александру Михайловну Коллонтай, с которой он познакомился еще в Петрограде. Разговор зашел о событиях в Болгарии.
«Может вы бы согласились поехать в Болгарию? - вдруг спросила меня Коллонтай, - вспоминает Черкезов. - Мы вам доверяем, доложим об этом Ленину.
Я обещал Ленину верно и честно служить революции. Передайте ему, что я готов выполнить задание…
…Я поехал на юг через фронтовые линии, достиг Гюргево. Вот уже и Болгария! Но как перебраться через реку? Вдруг слышу родную речь. Разговаривала группа моряков. Я им объяснил, что возвращаюсь на родину из плена, но боюсь румын, и меня переправили на моторной лодке на родной берег.
От Русе поездом прибыл в Софию. Разыскал редакцию «Рабочего вестника». Ди-митр Благоев просматривал газеты. Поднял голову:
- Что вам угодно?
- Товарищ Благоев, я сам болгарин, из Свиштова, но живу в России. Красногвардеец. Служил в Смольном, развозил по фронтам литературу. Дошли до нас сведения, что в Болгарии революция. В ЦК хотят знать истинное положение дел. Я привез вам письмо от Ленина и первые декреты Советской власти.