— Сначала проигравшие, — Натин жестом пригласила Эйми подойти поближе.
Хайетта и Эллана держались в стороне, а Джесс и Малгерус стояли плечом к плечу, сложив крылья.
— Налево, Эйми, — сказала Хайетта.
Эйми обхватила голову руками, чтобы её не обвинили в жульничестве, и попыталась внушить Джесс желание пройти слева от шеста. Джесс не сдвинулась с места. Эйми сморщила лицо, сосредоточившись. Джесс сделала всего один шаг вперёд, но это было всё.
— Думай левой, Эйми, — громким шёпотом сказала Натин. — А может, ты и не умеешь. Левая часть твоего мозга такая же мёртвая и уродливая, как твоё лицо?
Эйми так сильно сосредоточилась на том, чтобы поделиться с Джесс, что её внезапный прилив гнева передался прямо её дракону.
Джесс взревела и повернула голову. Прежде чем Эйми успела её остановить, она вцепилась зубами в крыло Малгеруса. Кровь брызнула на его оранжевую чешую. Натин закричала.
— Джесс! — воскликнула Эйми.
Малгерус, отреагировав на шок Натин, вцепился когтями в плечо Джесс. Эйми закричала, почувствовав боль Джесс. Малгерус распахнул крылья и взревел. Эйми была поражена тем, насколько он был крупнее. Но дверь в её сознании была полностью открыта, и эмоции её и Джесс хлынули наружу. Эйми чувствовала всё в два раза острее.
Малгерус бросился на них, и крик Эйми смешался с рёвом Джесс.
Внезапно фиолетовый дракон рухнул на землю между Малгерусом и Джесс, обдав их брызгами дождевой воды. Оба молодых дракона застыли на месте, когда Миднайт громко заявила о своём превосходстве.
— О чём, пылающие искры, вы двое думаете? — закричала Лиррия.
— Лиррия, я… — начала Эйми, но её прервали.
— Мне всё равно. Спешивайтесь, вы обе, — приказала Лиррия.
— Но… — снова попыталась Эйми.
— Давай, Полумесяц! — крикнула Лиррия.
Эйми слезла с седла, но продолжала обнимать Джесс за шею. По другую сторону Миднайт Натин сделала то же самое.
— Заткнись. Можешь проглотить свои оправдания, — сказала Лиррия, когда Эйми открыла рот, чтобы попытаться объяснить и обвинить Натин. — Вы обе начнёте вести себя как взрослые, потому что прямо сейчас ни одна из вас не заслуживает дракона. Вам нужно перестать вести себя как маленькие девочки и начать осознавать, какая ответственность лежит на вас. Если вы потеряете контроль, и ваш дракон убьёт невинного, это будет то же самое, как если бы вы сами его убили.
Лиррия смотрела на них из-за спины Миднайт, и Эйми не могла встретиться с ней взглядом.
— Вы обе знаете Вздыхающие Скалы за Хребтом Торкольтен?
Эйми и Натин кивнули.
— Хорошо. Оставьте своих драконов и сбегайте туда и обратно.
— Это займёт несколько часов! — простонала Натин. — А на улице льёт как из ведра.
— А я буду следовать на Миднайт, так что посмотрю, повернёте ли вы назад, прежде чем коснётесь скал.
— А как же Мэл? — спросила Натин, указывая на порезы на крыле, куда его укусила Джесс.
— Они поверхностны, так что ваши драконы могут сами зализать свои раны, — сказала Лиррия.
Эйми посмотрела на Лиррию, надеясь увидеть на её лице хоть какой-то намёк на доброту. Она хотела убедиться, что Лиррия понимает, что в драке виновата Натин. Но Лиррия смотрела на них обеих одинаково.
— Пошли!
Натин повернулась и побежала, шлёпая по лужам. Эйми побежала за ней, её шаги были тяжёлыми от гнева, а сердце болело от несправедливости происходящего.
Глава 19. Фейерверки и Сказки
Две недели спустя Эйми вышла из Антейлла, и ночной воздух окутал её, как плотное чёрное одеяло. Холодное одеяло. Она подтянула лацканы пальто, застегнула его до самого подбородка и плотнее закуталась в жёсткую ткань. Запрокинув голову, она посмотрела на небо и улыбнулась. Пухлые кучевые облака, наплывая друг на друга с моря, проносились над полной луной и собирались над горами.
Она достала из кармана сферу дыхания дракона и подняла её, чтобы осветить себе путь. Даже при мерцающем свете пламени мир на вершине Кольцевых гор ночью был опасным местом. Расщелины, уходящие вниз на сотни футов, казались не более чем тенями на скалистой поверхности.
Силуэт Дайренны показался на фоне ночного неба, почти неотличимый от скалы, на которой она сидела. Эйми сунула шар обратно в карман и подкралась поближе в лунном свете. Она не могла разглядеть Блэка, но знала, что он где-то рядом. Дайренна не должна была сегодня дежурить, но она была здесь, отдельно от всех остальных. Эйми знала, каково это — чувствовать себя одинокой. Ей не нравилось думать о том, что кто-то ещё страдает от одиночества, которое ощущается как бездонная яма в груди.