Страх за любимого человека всецело завладел Мириам, и, чтобы не выдать свои чувства, она крепко сжала пальцы.
— И что? — Голос у нее пропал, ей пришлось прокашляться, прежде чем она смогла продолжить. — И что ты узнал?
— Как мы и предполагали, это деятели с конкурирующей фирмы. Им нужно было запугать нас и найти диск, где записана вся информация.
— Я так понимаю, первое им не удалось. — У Мириам было такое чувство, что она на грани истерики.
— Не удалось, — согласился Джереми.
— И как ты поступил? Что предпринял?
— Теперь этим вопросом занимаются полиция и ФБР. Оказывается, последних давно интересовала деятельность той фирмы, а теперь появилась реальная возможность зацепить их ушлых руководителей.
— Понятно, — сказала Мириам, хотя на самом деле она ничего не понимала.
Джереми подошел к креслу, в котором она сидела, и опустился на корточки, положив обе руки на подлокотники.
— Ты побледнела. Это из-за меня? Я заставил тебя переживать? Извини, я знаю, что виноват, но мне необходимо было уладить эти вопросы. Я не мог допустить, чтобы из-за нашего бизнеса пострадала ты. Если конкуренты один раз переступили грань дозволенного, совершили покушение, то где гарантия, что они не пойдут дальше? А ты находилась рядом со мной. И я очень сильно надеюсь, что и в дальнейшем будешь.
Что-то изменилось в голосе Джереми, Мириам подняла голову, и они встретились взглядами. И Мириам поняла, что пропала, пропала раз и навсегда.
Джереми осторожно взял ее руки в свои и негромко спросил:
— Почему ты молчишь? Тебе нечего мне оказать?
— Пей кофе, а то он совсем остынет, — только и смогла выдавить из себя Мириам. Она смотрела на сидящего рядом мужчину, и ее одолевали противоречивые чувства: ей хотелось броситься в его объятия, но она сердилась на него за неизвестность, за бессонные ночи, когда ей казалось, что Джереми навсегда исчез из ее жизни.
— Я хотел услышать не совсем это. — Тепло от ладони Джереми передалось Мириам, и она с удовольствием почувствовала, как волна нежности заполняет ее тело.
— И что, например?
— Например, что ты тоже скучала по мне. Ты даже можешь обозвать меня нехорошими словами из-за тех волнений, что я тебе доставил.
— А почему ты решил, что я волновалась?
Джереми усмехнулся.
— Я не решил, просто мне так кажется. Или я хочу на это надеться. Потому что если бы ты волновалась и переживала за меня, то я бы тогда смел думать, что ты ко мне испытываешь чуть больше чем привязанность. Потому что я, девочка моя, очень сильно тебя люблю и не представляю своей жизни без тебя.
Мириам часто-часто заморгала, а потом тихо всхлипнула и соскользнула в объятия Джереми. Тот крепко прижал ее к себе и стал гладить по волосам, нашептывая ласковые слова.
— Ну, что ты… Что ты…
— Я тоже люблю тебя, — заикаясь от слез и нахлынувших чувств прошептала Мириам и дрожащими руками обхватила лицо Джереми. — Я люблю тебя! Мне казалось, что после Дэвида я никогда и никого больше не полюблю, но я ошиблась. И как же я счастлива, что ошиблась. Ты открыл для меня мир других отношений, где нет обмана и лжи, а есть любовь, ласка и забота! — Она неожиданно толкнула Джереми крепко сжатым кулачком в грудь. — Никогда, слышишь, никогда не оставляй меня больше! Иначе я не выдержу и сойду с ума!
— Я и сам весь извелся от нашей разлуки, — признался он. — Теперь у нас с тобой все будет хорошо. Ты мне веришь?
— Да! Да! Верю.
Джереми страстно целовал любимое лицо, но на мгновение прервался и немного смущенно спросил:
— Ты позволишь мне стать отцом твоего ребенка?
Мириам ахнула:
— Если это предложение руки и сердца, то оно звучит оригинально.
— Я просто хочу услышать ответ.
— И я говорю «да». Да, я выйду за тебя замуж, Джереми, и, да, я позволю тебе стать отцом моему малышу.
Джереми порывисто прижал Мириам к своей груди, и она услышала, как громко бьется его сердце.