Светлане к девяти нужно было на тренировку, но, поскольку они с Надей поднялись в рассветную рань, то успели набрать ведёрко красной смородины с тех раскидистых кустов, под которыми вчера предавались страсти. Бабушка обычно протирала её через сито и готовила из неё кисловато-сладкое, ярко-алое желе без зёрнышек – стоячее и упругое, как студень. Были в этом рецепте свои хитрости и тонкости, обязательные для соблюдения – в противном случае варенье могло получиться жидким и текучим, а не желеобразным. Банки для него уже стерилизовались в духовке, а ягоды бабушка поставила в большой пятилитровой кастрюле на плиту и залила двумя стаканами воды.
– На вот такое шестилитровое ведёрко ягод надо два стакана воды и три с половиной килограмма сахара, – учила она Надю. – Как вскипит и даст сок, снять с огня и дать постоять, а потом, прямо горячим, протирать лопаткой через сито. Засыпать сахар и варить ровно двадцать минут после закипания. Если передержишь на плите – жидким будет.
– Это потому что пектин разрушается? – вставила «умное» слово Надя.
– Не знаю уж, что там разрушается, только время соблюдать надо, – сказала бабушка.
В восемь Светлана засобиралась. Поблагодарив бабушку за гостеприимство, она вывела из старого дедушкиного гаража свой байк.
– Ба, я провожу Свету немножко и вернусь, – сказала Надя.
Бабушка ничего не сказала, только махнула рукой и ушла в дом. Надя уселась на мотоцикл позади Светланы и крепко обхватила её за талию, для верности даже вцепившись в ремень джинсов. Мотор взревел, и они покатили по узким, засаженным вдоль заборов сиренью, черёмухой и рябиной улочкам дачного кооператива.
Байк притормозил на выезде из садов, у автобусной остановки. Светлана упёрлась ногой в пыльный асфальт, и они с Надей поцеловались. На остановке не было ни души, только клёны, позолоченные утренним солнцем, покачивались на лёгком ветерке.
– У нашей Вики сегодня днюха, – сказала Светлана. – В «Бочке мёда» отмечать собралась, вход свободный. Начало в девять вечера. Приходи, если хочешь.
Вика работала в аэроклубе на секретарской должности. Это была весьма фигуристая, яркая брюнетка, бисексуалка к тому же. Сердце Нади будто коготок царапнул, но она не подала виду и улыбнулась.
– Не знаю. Если не будет никаких дел вечером, может, и приду.
*
Полина перебирала струны гитары, и их звон улетал в приоткрытое окно, к ясному вечернему небу. Ирина по ту сторону экрана слушала, подпирая изящными руками голову с пышной копной золотых волос. Ей очень шла стрижка боб-каре – слегка встрёпанная, за изысканной небрежностью которой стояла работа недешёвого парикмахера. Она смотрела в веб-камеру, поэтому её прямой взгляд Полина не могла поймать – досадный недостаток общения через интернет.
Струны напевали «Испанские глаза», а голос Полины лишь вторил им – негромко, чуть лениво, будто бы выбившись из сил. То время, когда эта песня причиняла острую боль, прошло. Осталась только летняя щемящая грусть – тихая печаль кладбищенских берёз.
– Всё хорошо? – спросила Ирина, когда Полина прикрыла ладонью струны и замолчала.
– Да. Просто скучаю по тебе.
Они познакомились в походе. Для Ирины он был первый. Полина сразу узнала эту стройную и изящную, уравновешенную, чуть задумчивую женщину. Впрочем, задумчивость быстро слетала с неё, стоило к ней обратиться, и Ирина тут же улыбалась с доброжелательной готовностью к общению. Да, на видео она была такой же. Но никакие фотографии и видеоролики на её персональном сайте не передавали и половины того мягкого, тёплого света, неярко сиявшего в её зеленовато-серых глазах. Это была истинно женская энергия, текучая, как река, и сильная, как она же. В походе Ирина была новичком и ещё не приноровилась к некоторым неудобствам, но сносила их с достоинством настоящей леди.
Ирина работала психологом, в том числе она занималась и проблемами людей с нетрадиционной ориентацией. Полина долго изучала статьи на её сайте, вчитывалась в её ответы на вопросы, которых ей поступало великое множество, и её души будто касалась мягкая, мудрая рука. Из краткой личной информации на главной странице можно было заключить, что Ирине тридцать четыре года, она в разводе и одна растит двоих детей – сына и дочь. Консультировала она и по Скайпу, и через сообщения на сайте. Но Полина не торопилась там зарегистрироваться – просто молча читала и смотрела видео. Она не решалась себе признаться, что её интерес к Ирине связан не только с её деятельностью в качестве психолога. Это оставалось подспудным, неуловимым чувством на задворках сознания – как краешек лёгкой, развевающейся одежды мимо проходящей женщины, случайно коснувшийся Полины в толпе людей.