После официальной части состоялся большой авиационный праздник. Но из-за испортившейся погоды — дождя и низкой облачности — к стартам приступили только через три дня.
16 июня. Небо затянуто сплошной облачностью, сила ветра достигает пятнадцати-шестнадцати метров в секунду. В такую погоду у нас спортсмены не летают. Синоптики обещали улучшение через три часа. Никто не спешит на старт, никто не верит, что будут полеты. Но организаторы и судейская коллегия приняли решение начать соревнования и объявили задание — треугольный маршрут протяженностью сто девяносто девять километров. Как и обещали синоптики, через три часа появились просветы, из сплошной облачности стали образовываться облака, похожие на кучевые. Высота нижней кромки — тысяча метров. Начали поднимать планеры в воздух.
До первого поворотного пункта (сорок два километра) термики попадались не сильные — до полутора метров в секунду. Но этот отрезок пути мы с Женей прошли быстро, чуть больше чем за полчаса. Второй поворотный пункт находился в шестидесяти двух километрах. Облака здесь попадались реже, причем нижняя кромка опустилась до семисот — восьмисот метров. Встречный ветер затруднял продвижение вперед. Не летели, а ползли буквально по-пластунски. Большинство планеров не дотянули даже до второго поворотного пункта. Финишировало всего пять спортсменов, но так как пятнадцать планеристов пролетели больше ста километров — упражнение засчитано. Правда, оценивалось оно очень низко. Чемпион мира нидерландец Р. Куил получил лишь двести шестьдесят девять очков из тысячи возможных. Руденский прошел сто три километра, я — семьдесят шесть. Разрыв в очках невелик.
17 июня. Назначен скоростной полет в цель с возвращением на старт, расстояние сто восемьдесят один и четыре десятых километра. Погода сегодня значительно лучше, нижняя кромка облаков на высоте двух тысяч метров, слабый ветер, термики до трех-четырех метров в секунду. Мы с Руденским стартовали в четвертой десятке. Вначале шли отлично, но вскоре «кончились» облака. Впереди чистое небо. Вся стая длиннокрылых птиц разлетелась в поисках восходящих потоков. Мы оказались в лидирующей группе, в которой находилось около двадцати планеров. По пути встретили хорошую гряду термиков, и тут все устремились вперед. Так и шли группой почти до самого финиша. Разница во времени — секунды. Победил англичанин Г. Лее. Руденский — пятый, я — шестой. Настроение повысилось.
И снова наступила пауза в полетах — несколько дней лили дожди.
22 июня. Погода неважная. Все же назначили полеты — дистанционное упражнение — на дальность через несколько поворотных пунктов в любом направлении. Кромка облаков восемьсот-девятьсот метров. Спортсмены действительно стартовали в разные стороны. Большинство пошли, как и принято в нашем спорте, по ветру, но сегодня это оказалось роковой ошибкой. Пять человек избрали направление на север. Погода здесь лучше. Они смогли преодолеть от двухсот до четырехсот километров, и это принесло им победу. Обязательные сто километров прошли только двенадцать человек. Чемпиону Б. Фитчетт из Англии присуждено всего сто пятнадцать очков.
Двое из участников при посадке на площадки разбили планеры. Особенно сокрушался австралиец А. Вильсон. И это понятно, ведь за планер, взятый в аренду, придется платить, а стоит он несколько десятков тысяч долларов.
23 июня. Назначена «пятисотка» по треугольному маршруту. Погода хорошая. Полет протекал нормально почти до самого второго поворота. Но не доходя километров тридцать до цели, начались развалы облаков. Кромка опустилась до тысячи двухсот метров. Руденский кружил значительно выше меня и потому решил идти вперед. Дальше мне пришлось лететь одному. Погода ухудшалась на глазах. Облака стали реже, а «дыры» больше. К последнему облаку пошел, имея две тысячи метров высоты, а долетел к нему на пятистах. Снова приходится искать спасительный поток, тут никуда не денешься — под крылом большой лесной массив. К счастью, поток обнаружил. Набрал тысячу двести — теперь можно идти на долет. Слышу, уже финишируют соперники. Да, на поиски термина ушло много времени.
Первое место занял Г. Лее, показав среднюю скорость полета сто двенадцать километров в час, у Е. Руденского — девяносто восемь и три десятых, и по сумме четырех упражнений он занял десятое место.
24 июня. Подошел очередной фронт. Еще не успели взлететь, как сильный ветер унес облака. Потоков над аэродромом почти нет, если и встречаются, то слабые — около одного метра в секунду. Кто смог — имел высоту — сразу стартовал в надежде догнать облака. Я потерял высоту и пришлось произвести посадку на аэродроме. После второго взлета стартовали вместе с Руденским. Поняли — облака нам не догнать, слишком много времени потеряно. Шли напрямую, нужно было преодолеть четыреста восемьдесят километров. Полет проходил на пределе. Слили водобалласт. Но и это не помогло. Я обнаружил восходящий поток, а у Евгения критическая высота — двести пятьдесят метров. Ему уже не выбраться, и он произвел посадку в каком-то огороде. Обидно — прошли всего сто десять километров. Связываюсь с машиной, обслуживающей Евгения, передаю его координаты. Дальше иду один. Каждый переход через «дыру» мне кажется последним. Уже несколько раз приглядывался к площадкам, но чудом удавалось найти термики, а выбравшись, шел дальше. Над вторым поворотным пунктом имел высоту семьсот метров. Но время! Восемнадцать с половиной часов. Неумолимо падает высота. Пятьсот метров… триста… Понял, дальше искать термики опасно. Наступали сумерки. Исчезли восходящие потоки. Жаль, но придется «садиться». Стал осматривать площадки — они очень маленькие. Деваться некуда. С горечью доложил о принятом решении своим товарищам на земле, сообщил координаты… Зашел на посадку, но в середине пробега был вынужден положить планер на крыло — впереди овраг. К сожалению, такой «циркуль» обошелся дорого — у планера оторвался правый элерон. При детальном осмотре обнаружил еще целый ряд неисправностей. За ночь полностью отремонтировать не удалось.