Почуяв обидное, Петька весь сжался, ссутулился, едва сдерживая закипающую злость.
— А ну поднимись, поэт! Под-ни-мись!
— Петька! — испуганно закричала Любка Новоскольцева, но Петька уже поднял за грудки «кредитора» и с такой силой ударил его в подбородок, что тот мешком повалился под стол.
На мгновение все утихло, потом кто-то истошно закричал:
— Сережа! За отцом беги! За отцом!..
Петька, готовый ко всему, крупными шагами пошел к выходу, у двери остановился и сказал:
— Не забудьте умыть придворного сочинителя!..
Уже на улице Петька почувствовал, как на глаза навертываются слезы. Они стекали по щекам и жгли у переносицы. Петька стыдился их, на улице было много прохожих, и он свернул в первый попавшийся переулок, где можно потереть лицо снегом и, ни о чем не думая, смотреть в небо, где нет ни пруда, ни поселка, ни людей. Только облака и ветер, ветер да облака. И еще солнце. Всегда и во все времена. И дед Авдей в войну так же смотрел в небо и видел то же, что Петька. Нет, дед Авдей видел еще воздушный бой и сбитый самолет с красными звездами на крыльях. Все же чертовски жаль, что не родился Петька лет за двадцать до Отечественной войны…
Немного успокоившись, Петька решил идти домой, но, вспомнив про деньги в кармане, повернул к пивной. Около нее, особенно по выходным дням, толпилось много подвыпивших мужичков. Петька, глотая полуоткрытым ртом едкий прокуренный воздух и опасливо бегая по спинам глазами — нет ли отца в пивной, — с трудом протиснулся к прилавку. С кружкой пива забился в угол. «Шевельни мозгом серым»… Я тебе шевельну!.. Пятерочнички!..»
Домой Петька пришел, когда начало темнеть. Во дворе его встретила мать. Она была без пальто, с вязанкой дров на левой руке.
— Это ты, Петюш? Что обедать не приходил?
— Я у дру… друга пообедал…
— Да ты, никак, выпил, Петюш! — И мать с горестным всхлипом приникла головой к дровам.
— Ты чего, мам?..
— Занедужилось мне, — заплакала в голос. — Что же мне теперь обоим по утрам в постель воду носить?!
— Не надо, мам… Я же… так получилось… — Петька тоскливо посмотрел на мать.
ГЛАВА 6
Проспал Петька до десяти утра. Мать и отец давно уже были на работе, а его, как обычно, никто не разбудил. Какие дела по дому, мать поручала с вечера, а вчера она ему ничего не сказала, расстроилась, что хмельным пришел… И отцу ничего не сказала. И снова Петька сквозь сон слышал, как плакала мать.
Петька рывком сбросил одеяло к ногам и босиком, в одних трусах, побежал на кухню. Сделал там несколько боксерских движений, умылся и стал одеваться, неохотно вспоминая прошлый день. О стычке у Сергея он нисколько не жалел: пусть «кредитор» не задирается, а то слишком силен, когда не один, а на улице — так сразу драпанул, духу не хватило. Интересно, сказал ли Андрей про лодку? Плохо, в самолет не поверили. А он надеялся…
Доедая щи, Петька смотрел через запотевшее окно во двор. На улице разгулялась настоящая зима: шел мелкий густой снег и ветер, наверно, всю ночь гонял по крышам сараев белые струйки снежных крупинок.
Петька видел из окна, как они падали и замирали на земле, укладываясь в острогорбые сугробы; поежился — опять зима. Холод и мороз надоели, да и вообще, говорят, все начинается с весны. Правда, в своей жизни он никаких перемен не ожидал не только весной, но и летом, если не считать намеков отца, что пора бы кончать с волынкой и подумать о работе. Отцу, как видно, было неважно, кем он будет работать: точить детали или подметать стружку. Это ему все равно. На завод — и все! Вообще-то при случае стоит поинтересоваться, как там, на заводе.
Петька с сожалением вспомнил, что вчера не поехал на хоккей, и дал себе слово не пропустить сегодняшний повторный матч. Как всегда, на встречу с классными командами очень трудно достать билет, но Петька на этот счет не беспокоился: не достанет билет — пройдет бесплатно. Еще не было случая, чтобы он не попал на матч. И все же Петька решил сразу же после завтрака поехать в город, зайти в «Эфир» — может, завезли проволочное сопротивление, потом побегать по радиомастерским — говорят, там у них любой деталью можно разжиться, конечно по блату. Одно плохо: хоть деньги и есть — отец не скупился давать на детали, — а блата нет. Обидно: из-за такой мелочи, как проволочное сопротивление, Петька не может доделать генератор ультразвукового излучения и испытать его. Кто знает, не ошибся ли где в схеме, справился ли с компоновкой деталей. Ну, ничего, транзисторные приемники делал — и с генератором сладит.