— Ну и пусть зарастет. Тебе-то чего!
— Да? Забыл, о чем я вам всем рассказывал? Там летчик, понял? Летчик там!
— Заладил: «летчик, летчик»! — И Самарин нетерпеливо глянул в кассовое окошечко. — Будь он там — давно бы все дно перепахали.
— А дед Авдей…
— Слышал уже.
— А дядя Саня Погорелов? Он вместе с дедом воевал! И не такой старый. Он все помнит!
— Ты узнавал у него? — Андрей посмотрел на Петьку с некоторым недоверием.
— А ты как думал? — словно оскорбившись из-за такого наивного вопроса, ответил Петька и даже не заметил, как успел приврать: — Он и где траншея была показал, и где самая большая бомба жахнула, и где самолет упал. Точь-в-точь как дед Авдей! Помоги, Андрюха, слышь? Договорись с ребятами! Ну никак одному мне, — заметив в глазах Самарина сомнение, стал уговаривать Петька. — Хочешь, я за это тебе билет дам? — Вынул из кармана билет и протянул Андрею. — Да ты не бойся, я так пройду… Я смогу. Ну бери, а? — умолял Петька и вдруг почувствовал — не уговорить ему Самарина. Не верит он ничему, и билет тут не поможет.
Трибуны дворца были заполнены больше чем наполовину. Играла музыка, слышался стук клюшек и шайб. На ледяном поле шла разминка команд.
После начала матча Петька мысленно был на льду с игроками любимой команды и кричал вместе со всеми, когда быстрые и напористые атаки, особенно на первых минутах, одна за другой накатывались на ворота ленинградцев. Он ахал и досадливо бил по коленям, когда шайба пролетала рядом со штангой, и настороженно молчал, если атаковали ленинградцы. В это время такая тишина стояла во дворце — дыхание игроков было слышно. И вдруг — звонкий голос на весь дворец:
— Ленинградцы! Шайбу!
Этот голос, как показалось Петьке, хлестнул его по затылку больнее, чем шайба. Он круто развернулся и прямо перед собой увидел девчонку с двумя большими бантами на плечах.
— Я вот тебе сейчас как засвечу… — Петька секунду-другую искал подходящее слово, чтобы побольнее задеть девчонку, — по кошачьим глазкам!
Девчонка с усмешкой прищурилась и некоторое время задиристо смотрела на Петьку, а потом озорно наклонила к плечу голову и сказала:
— А у меня вот что, попробуй ударь, — и подняла стоявшую в ногах бутылку с лимонадом.
Петька даже рот разинул от такого нахальства. Чтобы какие-то бантики да грозили ему бутылкой!.. Петька стремительно поднялся и попытался перехватить бутылку, но девчонка проворно спрятала ее за спину да еще кончик языка показала: что, мол, поймал?
— Да я ж тебя!.. Да я ж… — не на шутку разозлился Петька и по-гусиному вытянул шею в сторону обидчицы.
— Садись, садись, парень! Не мешай смотреть, — прикрикнули на Петьку, и он вынужден был временно отступить.
— Ну, погоди! — пригрозил он. — Я у тебя в первых двух периодах по бантику вырву, а к третьему что-нибудь интереснее придумаю! И отец не поможет! — Он покосился на сидевшего рядом с девчонкой мужчину.
— А я тут одна. И все равно не боюсь, — ответила, нисколько не смутившись, дерзкая девчонка и снова задиристо выкрикнула над притихшими трибунами: — Ленинград! Шайбу!
Петька, когда его команда забила шайбу в ворота ленинградцев, обернулся и крикнул девчонке:
— Вот и словила шайбу!
— И ничего! Все равно ленинградцы выиграют!
— Ха! Это мы еще посмотрим!
От заброшенной шайбы у Петьки даже злость на девчонку как будто пропала. Вот ведь шальная какая! Смело так, на весь дворец: «Шайбу!» Да еще бутылкой пригрозила… Чудная!..
Вскоре Петька, увлекшись игрой, почти позабыл о девчонке, да и шум во дворце стоял раз в десять больший, чем на механическом участке шестого цеха. Попробуй услышь чей-то голос! И вдруг возле левого уха, едва не касаясь его, показалась знакомая зеленая бутылка. Петька опасливо повернулся, чтобы не ткнуться в донышко носом. Кто знает, что придумала эта девчонка!
— Пить хочу. Открой, пожалуйста!
И Петька увидел рядом со своим лицом голубые, с темными крапинками глаза. Он даже смутился, встретив их так близко, а потом, когда опомнился, бутылка была уже у него в руке. Каким образом?..
Петька досадливо покрутил бутылку и еще раз с некоторой растерянностью посмотрел на девчонку, а потом не слишком уверенно приставил горлышко бутылки к деревянной спинке кресла. Короткий удар ладонью сверху — и пробка отлетела.
— Чего спинку уродуешь? — с упреком заметил сосед.
— А ты хочешь, чтобы я зубы уродовал, да? — ухмыльнулся Петька и изо всех сил закричал: — Ленинград! Шайбу! — Оглянулся на девчонку — улыбается, на щеках по темному пятнышку от ямочек, на него смотрит.