— Восемь шестнадцатый, увеличьте интервал и дистанцию!
«Чего это он? Всегда так ходил», — недовольно подумал Климачов и с рискованным креном отвалил от ведущего. Теперь у него интервал и дистанция были намного больше положенных.
— Восемь шестнадцатый! Что за дерганье! Действуйте спокойней!
— Понял — спокойней, — невнятно ответил Климачов. Кому приятно выслушивать замечания по эфиру!
— Восемь шестнадцатый! Как самочувствие?
— Хорошо!
— Контроль матчасти?
— Нормально.
«Опекает как ребенка! — досадовал Климачов. — Как здоровье, как животик? Лишь бы во всеуслышание, на всю вселенную. Знаем, отчего придирки ваши, товарищ капитан! За Лену мстишь! Подлым способом по эфиру! Воспитание публикой, так сказать…»
Климачов едва не упустил момента, когда пара вышла на боевой курс, но все же вовремя успел положить указательный палец на кнопку сброса бомб, черневшую на ручке управления.
— Место, восемь шестнадцатый! — резанула команда Калинкина. Климачов вздрогнул и, заметив, как далеко отстал от ведущего, проклиная себя за оплошность, занял свое «законное место» в боевом порядке пары. Он остановил взгляд на приборах, страшная догадка заставила тревожно заколотиться сердце: на приборной доске кроваво-красными буквами горело: «Бомбы сброшены!»
Климачов оглянулся назад, вправо, и недалеко от полигона заметил два черных веера от взорвавшихся бомб.
«Неужели внеполигонное? Так и есть! Врезал по земле-матушке!»
— Восемь шестнадцатый, приготовиться… Сброс!
Климачов нажал на кнопку сброса, зная, что это уже бесполезно.
— Я — восемь пятнадцатый! Работу парой закончил, разрешите отход, — запросил Калинкин КП полигона.
На развороте Климачов увидел над целью лишь два взрыва, два черных веера от бомб капитана Калинкина и тут же услышал взволнованный голос руководителя полетов:
— Восемь пятнадцатый! У восемь шестнадцатого внеполигонное бомбометание!
— Я — восемь пятнадцатый, вас понял, — услышал Климачов необычно замедленный, на одной ноте ответ капитана Калинкина, от которого съежился как от удара. Голос командира звена не предвещал на земле ничего хорошего.
После посадки Климачов зарулил в дальний конец стоянки на заправочной линии с намерением оттянуть встречу с Калинкиным. Для них обоих полеты окончены, и командир звена, возможно, не дождется его и уйдет на КП разбираться по внеполигонному бомбометанию. Там состоится короткий разговор, а потом… А потом будь что будет!
Иван выглянул из-за хвоста истребителя — Калинкин все еще сидел в кабине, видно, тоже не спешил навстречу неприятностям. Климачов мысленно приготовился к любому «разносу», его теперь не избежать… Главное, как на его внеполигонное посмотрят командир полка и его заместители. Могут списать на землю. Первым за это выскажется, конечно же, подполковник Белогуров, а Калинкин поможет ему.
Калинкин обжег коротким взглядом подошедшего Климачова и стал медленно освобождаться от привязных ремней. Затем молча оперся руками о борта, подтянулся и перекинул ноги на стремянку. Не снимая гермошлема, он вплотную надвинулся на Климачова, постучал кулаком по защитному стеклу: что, мол, долетался! — и заходил челноком от крыла самолета к носу, пока не споткнулся о стремянку и зло выругался.
— Ну рассказывай, — приказал Калинкин ведомому.
— Чего ж рассказывать…
— Как в полигон не попал, — съязвил Калинкин.
— Так и не попал…
Капитан выпрямился и недобро посмотрел на ведомого. Вот же хлюст достался! По бабам без промаха бьет, а по цели мажет. Врезать бы ему между глаз — все бы понятней стало!
— Давай продумаем твой полет, — стараясь говорить сдержанно, начал Калинкин. — До полигона на борту все было нормально?
— Как будто… Если не считать ваших команд: «Не дергайтесь!», «Место!» Команды из инструкций по собаководству, — с нескрываемой издевкой ответил Климачов. И Калинкин заметил это.
— Команды выполнены?
— А как же! Я летчик дисциплинированный. Да вот толку от ваших команд…
— Не паясничай! Ты когда палец на кнопку сброса положил?
— Как и положено по инструкции — на боевом курсе. А куда вы меня метите списать: на вертолеты или на ЗИЛ-130?
— А что дальше было? — не обращая внимания на издевательский тон Климачова, спросил Калинкин.
— А что дальше? — с наигранной бравадой повторил Климачов. — Дальше, извините, как вы крикнули «место!», меня словно током прошило. Кулаки от обиды сжались. Плохой хозяин на свою собаку и то так не кричит. А я вам не Жучка!