— С чего ты взяла, что я возбудился?
— Я видела, Тейлор. — Риа указала глазами на ширинку. — Когда ты повернулся, у тебя явно… — Риа запнулась, потом, собравшись с духом, выпалила: — Стоял!
Тейлор сделал к ней два угрожающих шага, взял руки Риа и прижал их к паху.
— Да, у меня стоял.
— Прекрати!
— И теперь стоит. И знаешь почему?
— Я не хочу…
— Не на Лизу. На тебя. Тебя. Она говорила о тебе, моей жене-брюнетке. Говорила, что то, чем мы занимаемся в постели, должно быть, хорошо. — Риа не опустила рук, но продолжала прижимать их к паху Тейлора. — После ее слов я только и мог думать, что о нас с тобой в постели.
— Я тебе не верю.
Тейлор запустил пальцы свободной руки в волосы Риа и отклонил ее голову назад. Он горячо и прерывисто дышал ей в лицо.
— Нет, веришь. Я потерял голову с того самого раза, как увидел тебя. Твоя палочка для канапе тогда, в сочельник, сразила меня наповал. Никогда еще не испытывал я желания такой силы. И оно не проходит, Риа, а только усиливается, и ты, черт возьми, прекрасно это знаешь. В собственном доме я не могу есть, спать, что-то делать, потому что мной владеет одно желание — обладать тобой, которое я должен скрывать, чтобы не спугнуть тебя. Я мечусь и ворочаюсь на этом проклятом диване в кабинете, представляя тебя в моей постели, желая быть там, с тобой. Рядом с тобой. В тебе. Желание быть глубоко в тебе было настолько сильно, что я боялся тронуться рассудком, если немедленно не сделаю этого.
Тейлор поцеловал Риа крепко и зло, насильно открыв ее губы своими.
— Ты знаешь, что я был верен тебе в браке. Черт тебя возьми, Риа, ты это знаешь. А теперь — поцелуй меня.
Злость, казалось, всякий раз действовала на них должным образом: она часто становилась искрой, вызывавшей короткое замыкание. Риа обмякла в объятиях Тейлора. Шея ее расслабилась, голова откинулась назад, предоставив полную свободу действий языку Тейлора, который проник сквозь ее губы и ласкал рот.
Риа развернула атласные лацканы смокинга Тейлора и крепко прижалась грудью к его груди. Наклонив голову, он поцеловал ее в шею и спустился ниже — к глубокому вырезу на груди.
— Я хочу тебя. О Боже, как же я хочу тебя!
— Сегодня… почему я опоздала… Я была у врача. — Голова Тейлора дернулась, глаза его сверкали, как два уголька. — Отнеси меня в постель, — хрипло закончила Риа.
Не теряя ни секунды, Тейлор подхватил Риа на руки и понес ее по темному дому в спальню. С потолка на кровать лился единственный лучик света, превращая ложе в оазис чувственности в пустыне царившего вокруг мрака.
Они раздели друг друга. Продолжительные поцелуи несколько отвлекали их от этого занятия, и они с наслаждением наблюдали наготу партнера. Руки Тейлора бегали по телу Риа легко, проворно. Риа наклонилась вперед и ласково укусила Тейлора в волосатую грудь, скользнув рукой вниз живота.
Они не стали обременять себя разбором постели и легли прямо на меховое покрывало. Когда Тейлор раздвинул ноги Риа и принялся ласкать ее плоть, она была уже мокрой, но он продолжал погружать свои пальцы все глубже, пока Риа не впала в транс от охватившего ее желания.
Тейлор вошел в нее одним мягким движением и замер надолго, млея от ощущения того, как плотно ее плоть облекла его плоть.
— Я делаю тебе больно?
— Нет.
Тейлор уткнулся лицом в шею Риа.
— Последние две недели, с того самого утра, в госпитале, я только и делал, что умирал от желания вот так быть в тебе.
— Знаю. Я тоже. Дождаться не могла, когда же мы с тобой снова сможем заняться любовью.
Тейлор поцеловал Риа в губы. Потом в грудь. Потом начал двигаться. Все быстрее. Позже, лежа рядом с женой, Тейлор сказал:
— Риа, между мной и Лизой ничего нет. Ничего.
— Я знаю.
— Знаешь? Зачем же ты тогда подвергла меня этой пытке?
Риа прижалась щекой к щеке мужа.
— Я думала, что умру, когда увидела вас в объятиях друг друга. По правде говоря, я, не думала, что ты нарушил брачную клятву, просто хотела удостовериться.
— А не ты ли всего; две недели назад; предлагала мне завести себе любовницу?
— Да, но я не это имела в виду, — поморщившись, призналась Риа. — Когда я увидела тебя с Лизой, мне стало очень больно, я пришла в бешенство, я ревновала.
— Ревновала?
— Ну а что почувствовал бы ты, застукав меня с Гаем?
— Ревность. Злость. Желание убить. То же самое я испытываю, когда думаю о том, как он прикасался к тебе.
— Он никогда ко мне не прикасался. Сбитый с толку, Тейлор уставился на Риа:
— Что?
— Гай никак не мог бы стать отцом моего ребенка не только потому, что ему удалили протоки. — Риа опустила руку на щеку мужа. — Я никогда не спала с ним, Тейлор.