Ответное письмо от Ионы Петровича пришло скоро. Он поклялся брату, что сочтет за счастье принять у себя племянницу и постарается заменить ей отца. Сообщал он также, что женился в третий раз, взяв за себя бесприданницу, дочь дальнего соседа, девицу Авдотью Протасову, так что Лидуша, приехав, не будет обделена и материнской заботой.
И вот настало время исполнить ему свое обещание…
Получив известие о смерти брата и уточнив, когда Лида сможет выехать в Березовку, дядюшка прислал для ее сопровождения горничную своей жены, письмом заверив девушку, что отныне ей не придется ни о чем беспокоиться.
Что и говорить: по части хозяйственной Феоктиста оказалась выше всех похвал! Все вещи Лиды были упакованы самым заботливым образом. Даже странно было наблюдать такую хватку у горничной сельской барыни! Впрочем, Феоктиста не преминула похвастать, что с малолетства жила при маменьке Авдотьи Валерьяновны, а та знавала лучшие времена, чем в замужестве! У нее Феоктиста прошла немалую выучку, была лицом доверенным, а после смерти старой госпожи стала пользоваться абсолютным доверием госпожи молодой.
Поджатые губы и вечно сведенные к переносице брови Феоктисты, ее одежда, весьма далекая от крестьянской, а скорее, приставшая бы городской мещанке, ее неприятная, вызывающая манера держаться и разговаривать раздражали Лиду несказанно, но девушка пыталась сдерживаться. Однако, когда она наотрез отказалась мучиться в вагоне третьего класса семь часов пути от Москвы до Владимира, а потом, после пересадки на другой поезд, еще два, а то и три часа до Вязников, Феоктиста вообще стала вести себя так, словно Лида совершила ужасное преступление. Видно было, что каждое слово Авдотьи Валерьяновны для горничной непреложный закон, и если бы госпожа Карамзина приказала племяннице мужа добираться до деревни пешком, это тоже было бы с одобрением воспринято Феоктистой. Кажется, еще чуть-чуть – и горничная бы принялась выговаривать Лиде за непослушание!
Однако у Лиды хватило присутствия духа осадить Феоктисту, купив себе новые билеты за свой счет и не без некоторого ехидства напомнив горничной, чтобы не забыла вернуть хозяйке те деньги, которые были переданы Лиде от госпожи Карамзиной на поездку в третьем классе. Разумеется, у Лиды и в мыслях не было, что Феоктиста прикарманила бы их, но поставить на место невесть что возомнившую о себе служанку сам Бог велел!
И вот наконец с помощью заботливого кондуктора Лида прошла по проходу через чистый, уютный вагон, где приятно и ненавязчиво пахло лимонной кёльнской водой[6], только что разбрызганной в вагоне из новомодного, лишь недавно появившегося в обиходе пудрёза[7], и села в уголке дивана, к окошку. Кондуктор шепнул, что на этом месте будет особенно удобно поспать, когда барышня захочет отдохнуть, да и в кринолине здесь сидеть удобнее, чем около прохода.
Пока Лида сдвигала назад свой очень скромный, но все же занимающий некоторое место кринолин и усаживалась полубоком, опершись на подлокотник, кондуктор уложил ее черную шляпку-кибитку, украшенную палевыми и серыми цветочками, в картонку, а картонку и корзинку с провизией поместил в особую сетку. Пассажиры первого и второго класса сдавали свои тяжелые и громоздкие кофры в багажный вагон, в то время как вагоны третьего класса были забиты не только людьми, но и их вещами, среди коих можно было увидеть даже клетки с домашней птицей! Небольшой кожаный саквояж Лида положить в сетку отказалась и держала его на коленях, поскольку его содержимое имело для нее особенную ценность и она опасалась выпустить его из рук.
После смерти отца Лида осталась богатой наследницей. Даже при себе у нее имелась основательная сумма, хранимая в этом самом саквояже в секретном отделении вместе с кое-какими драгоценностями, унаследованными Лидой от матери. Сокровища были прикрыты томиком Пушкина, дагеротипными портретами родителей, ночной сорочкой, туалетными принадлежностями, пеньюаром и уложенными в вышитый холстинковый мешочек пантуфлями[8]. Капитал же, бо́льшая часть драгоценностей и коллекция картин, заботливо собираемых ее отцом на протяжении всей жизни, находились под банковской опекой до Лидиного совершеннолетия[9] или замужества. Если же ее настигала бы преждевременная кончина, всё наследовал дядюшка, но возможность близкой кончины представлялась Лиде маловероятною… так же, впрочем, как и скорое замужество!
7
Пудрёз (
9
Совершеннолетие в Российской империи определялось возрастом применения прав состояния, то есть распоряжения имуществом и средствами: с опекуном в 17 лет, без опекунов (как в ситуации нашей героини) – в 21 год.