— Опять многослойная демагогия! — отмахнулась девушка.
— Нет, это уже мировоззрение. Многовариантность истины… Все в мире относительно. Люди — плохие и хорошие одновременно, неоднозначные. Поступки зависят от обстоятельств, есть право на ошибку. Поэтому следует сомневаться в существовании абсолютной истины, — врач потер подбородок, поросший рыжей щетиной, усмехнулся: — Я не люблю героизм и с подозрением отношусь к подвижникам. Их уверенность в правоте, радикализм при убеждении оппонентов, вплоть до физического устранения… Страшно. Они смертельно опасны, что большевики у нас, что Пол Пот у кхмеров…
— Да что вы говорите? — С иронией улыбнулась Лена. — А я вот считаю, что только героические личности движут историю. Они не щадят себя, приносят себя в жертву…
— Это естественно, в вашем возрасте мечтать о беспорочном герое…
— Ну, не о сереньком обывателе же! — возмутилась девушка.
— Я на героя не тяну, живу по принципу — делай, что должен, и будь, что будет… Да, возможно, он скучный и пошлый, но уж какой есть, — закрыл тему Матвеич, неприятно задетый упреком.
Досадуя, что не удержался, перевел разговор на себя, представившись обывателем, врач все же отметил, как красива гневная девушка. Даже сердце защемило, так захотелось, чтобы с такой же страстью она говорила о нем, а не о неведомом герое. Давно забытое за ненадобностью атавистическое мужское желание: заявить свои права на самку, взять под защиту, объявить своей собственностью — полыхнуло в нем.
И сразу все стало ясным и простым. Дурень! Это не спор на заданную тему! Анекдот послужил поводом, и только. Издерганная девушка просто сорвалась, выплеснув эмоции. Не колотить же ей кулаками в стену? А он, как теленок на веревке, послушно бежал за ней, позволяя стегать словами.
С другой стороны — ей, наверняка, стало легче после перепалки, и она должна чувствовать неловкость за свою запальчивость. Надо снять эту неловкость, озвучить свое понимание причин спора. Лена будет благодарна… Эмоциональный маятник качнется в другую сторону, и он, Александр Матвеевич, покажется хорошим человеком.
Придя к такому выводу, врач повернулся к ней, и сказал:
— Вы не воспринимайте этот бредовый спор всерьез, это лишь выпуск перегретого пара. Договорились?
— Я хотела сказать то же самое. Только подумала, а вы — сказали. Странно…
— Не странно. У нас размерность мышления похожая, — возликовал врач, видя искренность собеседницы.
Они замолчали, еще раз переглянулись, и улыбнулись друг другу. Приятно, когда понимание с симпатичным тебе человеком наступает без слов.
Возникла тишина, в которой шелест дождя по крыше начал приятно убаюкивать. Врач откинулся назад, прислонился в стене. Сытость и усталость одолевали, заставляя отложить на потом смену мокрых носков, все равно костра нет, просушить негде. Слегка подташнивало, но в меру, видимо, последствия сотрясения начали второй виток, уже на более высоком уровне. Веки опустились. Рядом шевельнулась Лена, поудобнее умостилась, затихла. Шумно и трудно дышал начальник экспедиции. Характерно зашуршала пачка сигарет, Арнольд попросил у Валентина огоньку. Щелкнула зажигалка. Запах сигаретного дымка поплыл по комнате.
40
От грохота все вздрогнули. Что-то большое и деревянное шумно рассыпалось на пол в молельном зале. Донесся мягкий топот нескольких ног. Арнольд, сидящий в проходе, успел вскочить и выстрелить. В следующее мгновение отступил в сторону, передергивая затвор. В проем алтарного придела ворвались существа, стремительные и плохо различимые во мраке.
Лена увидела, как мелькнула лохматая тень, и на встающего Дика набросился зверь. Крупные зубы сверкнули у самого горла, но Арнольд успел среагировать, и без замаха подбил прикладом оскаленную пасть вверх. Зубы клацнули впустую. Лена тихонько вскрикнула от ужаса. Зверь, похожий на огромную росомаху, повернулся к десантнику, оттолкнулся от Дика — американец врезался затылком в стену. Арнольд перехватил передние лапы, и повалился на спину, ногами перебрасывая хищника через себя. Никто, кроме них, не двигался. Слишком быстро мирная обстановка стала схваткой. Карабин глухо лязгнул рядом с Валентином.
Девушке казалось, что она видит фильм ужасов, так медленно тянулись мгновения, во время которых события набирали темп. Второй темный силуэт взвился высоко, в прыжке перемахнул падающего за Арнольдом первого зверя. Метнулся вглубь, сбил стопку церковных книг, опрокинул Валентина навзничь мощным ударом в грудь. Следующим движением когтистая лапа чиркнула по шее и разорвала беззащитное горло.