Тимофей остановил автомобиль возле подъезда и галантно открыл дверцу для Риты. Когда она поднялась, то влюбленные обменялись поцелуями и вошли в подъезд. Ожидая лифт они разговорились:
— Все таки прошло уже столько времени, а о них ничего не слышно, — сказала Рита, — ведь три недели прошло с того скандала в доме у Гордеевых.
— Думаешь, выжидают? — спросил Тимофей.
— Уверена. Но не выжидают, а просто скрыто что–то копают.
— Например?
Лифт открылся и они вошли:
— Ну, — Рита задумалась, — что им мешает частного детектива нанять.
— Ничего. Но я не знаю таких детективов, которые бы решились в этом городе следить за Гордеевыми. Слишком рискованно. Если тетя узнает — то это агентство будет вынуждено искать другого связиста. А тех, кого послали от Гордеевых — считай что дохлый номер. Меня беспокоит другое.
— Что же? — спросила Рита.
— То что семинар твоего психолога в Канаде продолжается уже месяц. Ты не думала что она давно в городе?
— Думала. Я даже собираюсь добраться до ее кабинета и выяснить что и как.
Лифт открылся и они вышли на площадку и позвонили в дверь. За три недели квартира, снятая для Сони и Жени преобразилась. Стала более жилой и комфортабельной. Бабушки Гордеевых смирились с тем, что Соня готовит не хуже их самих и вместо передачек готовых блюд на Северодвинскую стали возить запасы продуктов на случай атаки врагов. Особенно усердствовала Клара. Однако, перед возлюбленными уже впритык маячила главная проблема — начало занятий в университете, которые следует посещать. Как вывозить их и привозить назад, и не допустить лишних контактов внутри учебного заведения не знал никто. Именно этой проблемой и разминались мозги в доме Гордеевых, в свободное от готовки и уборки время.
Тимофей вручил улыбчивой, и значительно похорошевшей за это время Соне, небольшой тортик и сказал:
— Соня. Мне кажется, или ты немного в весе прибавила?
— Тебе кажется, — ответила Соня, — мне что–то все говорят, что я потолстела.
— Так они завидуют, — разъяснила Рита, — живешь в такой счастливой обстановке, такой муж любящий.
— Пока что жених, — сказал Женя, — но это мы сможем скоро исправить, я верю в это.
Они разместились на кухне в уютном мягком уголке, к которому был приставлен обеденный стол, укрытый скатертью. Помимо двух френч–прессов, по одному на каждый сорт чая, стол занял торт, две вазочки с печеньем, немного джема, и ваза с шоколадом и конфетами.
— Так, — сказал Тимофей, оглядев это засилье сладостей, — и ты будешь говорить что Соня не поправилась? На таких угощениях это несложно.
— А что ты на это скажешь? — Соня поставила в центр стола блюдо, заваленное кулебяками.
— Я начинаю беспокоиться за себя, — проговорила Рита, — если меня порвет при этом райском чае, то выносить в случае пожара первой.
— Милая, — приобнял ее Тимофей, — ты же их можешь есть сколько влезет. Ты мне любая нравишься.
— Нет, — возмутилась Рита, — вы слышали — он хочет чтобы меня разнесло.
— Рита! — сказала Соня, — сколько тебя помню, ты всегда ела много мучного — и никогда от него не толстела.
— Это я раньше не толстела. А теперь, когда у меня есть официальный жених, — Тимофей был вознагражден поцелуем в паузе между фразами, — мне надо следить за собой.
— За стол, — сказал Женя и все расселись по своим местам и приступили к трапезе.
— Кулебяки с палтусом просто чудо, — сказал Тимофей, — но мне что–то вкус очень знаком.
— Так тетя Марина же научила, — ответила Соня.
— А. Ну тогда мне все понятно с этим угощением.
— Появились новости? — спросил Женя. Последние три недели этот вопрос означал только одно.
— Нет, — ответил Тимофей отхватив кусок кулебяки, — со времен корриды между тетушкой и твоей тещей ничего не происходило. От них ни слуху ни духу.
— Даже не знаю, — сказала Соня, — радоваться мне этому или нет.
— Вот и я беспокоюсь от этого молчания, — произнесла Рита, — но у меня есть одна идея.
— Какая? — удивилась Соня.
— У меня давно уже есть повод навестить твою маму и поговорить с ней про камушки, — сказала Рита.
— Бесполезно. Что тогда было, что сейчас, — бросила Соня.
— Но по крайней мере я смогу прикинуть и разузнать, что они делают, — сказала Рита.
— Это риск, — сказал Женя.
— А что они со мной сделают? В плен захватят? Они же не бандиты.
— Вот в этом я так не уверен, — сказал Тимофей, — судя по пересказу того скандала…
— Тим, — сказал Женя, — перестань смаковать. Мне уже слышать это противно.
Тимофей поднял руки:
— Сдаюсь, замолчал.
И он принялся есть очередную кулебяку. Остальные также перешли к трапезе и некоторое время молчали.
Виктор Носов за эти три недели на самом деле не выжидал, и никаких подкопов не делал. Исключая нанятого детектива, который, все равно ничего не мог выдать, а только просил денег, денег и денег. Которых у Виктора с каждым днем было все меньше и меньше, поскольку старые партнеры, как по команде, стали почему–то медленно и верно разбегаться в разные стороны. Еще полгода таких брожений и от былой роскоши точно ничего уже не останется. А этот день, как оказалось в последствии, умудрился испортиться визитом, который перевернул все.
Дверь распахнулась — в проеме Носов увидел Анастасию Гордееву собственной персоной. В руке она держала папку с какими–то документами:
— Как поживаешь? — сказала она и без предложения войти и сесть проделала эти действия.
— С какой стати ты врываешься сюда? — вскочил Носов.
— Ну. Я бы тебе сказала прямо, но лучше если ты прочитаешь эти бумаги, — Анастасия показала на папку.
— Я тебя просто вышвырну на улицу.
— Осторожнее, Носов, или жена тебе не сказала, что на меня нападать опасно? — Анастасия подняла правую руку — в ней прятался все тот же электрошокер, — так что сядь и слушай. А лучше почитай? Или от алкогольных излияний у тебя мозг окончательно атрофировался и читать ты, бедняжечка разучился.
— Какая же ты мразь все таки, — ответил Виктор.
— На себя посмотри, как был ублюдочным быдлом, так им и остался. Деньги не изменили тебя совсем. Смотри теперь, — Анастасия бросила через стол документ, — это что ли оцени. Там очень веселые картинки для взрослых.
Виктор пробежал глазами выписку счета:
— И что с того? Я прекрасно знаю о своих долгах перед этим «Импексом». Они очень давние.
— Вот я и поражаюсь твоей непроницательности. Ты же даже не попытался этот «Импекс» проверить, когда деньги брал.
— Я что–то не понял, — грубо сказал Виктор, — какое тебе дело до «Импекса».
— Как был дебилом, так им и остался, черт возьми, — сказала Анастасия, достала еще одну бумагу и кинула Носову, — если бы у тебя были мозги, которые ты пропил еще в раннем детстве, то то, что ты сейчас прочитаешь, ты бы мог установить еще шестнадцать лет назад. Но почему–то не выяснил. Денег на шпионаж не хватило.
Виктор Носов прочел лист:
— Так этот кредитор…
— Совершенно верно, мой быдлодружок, я бы тебе не советовала выкидывать силком из своего кабинета человека, который может от тебя избавиться одним росчерком пера. Ведь условия то договора с «Импексом» на самом деле были драконовские. А ты еще и не читая его подмахнул. Ты не думай, мои юристы мне тогда все и сказали, и даже интересовались, зачем я в это влезаю. Может ты теперь сам догадаешься?
— Что ты сейчас от меня хочешь? — постепенно зверел Носов.
— О, какой ты нетерпеливый и нервный. Раз собственных мозгов не хватает, чтобы догадаться, то я тебе не помощник в этом сложнейшем деле.
— И все таки? И где ты прячешь Соню?
— В надежном месте. Не раскопаешь, — улыбнулась Анастасия.
— Я могу узнать, каковы твои требования?
— Хорошо, уж что что, а это ты можешь узнать. Только сядь, и можешь достать себе выпить. Тебе потребуется для успокоения нервной системы, честное слово.
— Хватит кота за хвост тянуть, — заорал Виктор.
— Слушай, ты в курсе что ты красиво воешь. Как обосравшийся кот!