- Тихо мне тут! - гаркнул офицер. - Разбежались все. Мы разберёмся.
Олег поднялся, официантка перестала верещать, повара и посетители разошлись. А Олег, девушка в кружевном белом переднике и потёкшей с ресниц тушью, а также лично представители власти приступили к поиску правых и виноватых.
- Он что, вас избил? - поинтересовался лейтенант.
Официантка нагнулась и подняла с пола червонец. Заказ Олега тянул всего на четыре рубля. Чаевые получились очень даже… Бывает за весь вечер столько не набиралось.
- Меня зовут Татьяна Павловна Попова, - она вздохнула, глядя на десять рублей. - Я с тыща девятьсот сорок второго года рождения. В кафе служу три года. Проживаю по улице…
- Он вас, повторяю, избил? - Лейтенант стал слегка нервничать. - Вы не подозреваемая. Не надо о себе рассказ рассказывать.
- Нет, не трогал он меня. Приличный человек. Трезвый, как видите, - Татьяна Павловна оглядела Олега сверху до низу. - Я чуток припозднилась с этим выполнением заказа, ну он, конечно, прикрикнул на меня. Думаю, что это справедливо. А я растерялась и поднос уронила.
- Мы разбитое блюдце по акту списания проведём, - крикнул издали мужчина в светлом отглаженном костюме и голубом галстуке. - Я заведующий залом. Естественный бой посуды у нас предусмотрен инструкцией.
- А гражданин у нас из какой песни будет? - переключился офицер на Олега.
- Я с похорон в Алма- Ату, домой лечу. Брата в полдень закопали на вашем северном кладбище, - Олег достал из кармана паспорт. В нём лежал билет на самолёт и телеграмма.
Лейтенант изучил все бумаги, тщательно сверил фотографию с оригиналом и всё вернул.
- Я понимаю - нервы, горе, - сказал он спокойно. - Но ведите себя прилично в общественном месте. Работаете кем?
- Заведую кафедрой в горном институте. Кандидат технических наук, - смутился Олег. Неловко стало. Интеллигент с замашками пьющего тупого разнорабочего на рытье траншей.
- Сообщать на работу о вашем недостойном учёного поведении мы не будем. Если, конечно, сотрудники кафе не настаивают, - лейтенант и сержанты сделали шаг назад и каждый застегнул свою кобуру.
Заведующий залом подошел к милиционерам.
- Нет, не настаиваем, - он слегка поклонился. - Извинится пусть перед Татьяной и ладно.
- Честное слово, на нервах я. Сами понимаете - брат погиб в автокатастрофе. А он мне вместо отца был, - Олег склонил голову.- У Татьяны Павловны прошу прощения. Я имею характер и в обычной жизни взрывной от природы. А тут вообще беда. Брат родной в могилу лёг. Соскочил я с катушек. Но искренне об этом сожалею и приношу извинение всем работникам, посетителям и товарищу Поповой.
- То есть инцидент исчерпан, - удостоверил примирение офицер.
Все с готовностью кивнули.
- А Вы, товарищ Половцев Олег Николаевич, поспешите. Через час - регистрация на ваш рейс. А ещё доехать надо. Восемь километров отсюда будет как-никак, - лейтенант козырнул и патрульные вышли, аккуратно прикрыв дверь.
Олег уперся локтями в стол и обнял голову руками. Молчал. Татьяна Попова, официантка, тоже не шевелилась. Потом вытерла платочком тушь с лица и сказала тихо:
- Так я ж не знала, что у Вас… Так что это вы меня извините. Пусть земля будет пухом брату вашему. Сдачу дать?
- Нет, выпейте хорошего вина после работы за помин души Сергея моего, - Олег встал, попрощался со всеми, кто видел ссору. Кроме поваров. Они далеко были. - Пойду я. Ещё раз извините за мой срыв.
И он медленно вышел на улицу ловить такси.
В аэропорт он попал как раз к началу регистрации на рейс триста седьмой. Очередь стояла длиной метров в двадцать. Олегу делать было совершенно нечего и он стал считать, сколько с ним вместе полетит народа. Насчитал девяносто человек. Но это, явно, были не все. Кто-то уже прошел, а лётчики и стюардессы всегда заявляются последними.
- Да, крупная машина этот «ИЛ-18», - хмыкнул Олег. - В детстве он играл в волейбол за команду ДСШ и летал на соревнования из Семипалатинска в Петропавловск, Павлодар и в Кустанай на «кукурузниках» «АН-2» и позже на«АН-24». Такой большой аэроплан как «ИЛ-18» подворачивался ему всего четыре раза. Когда в Москву посылали на повышение квалификации. И сейчас вот. Хорошо там в салоне. Уютно, светло. Кормят нормально.
- Эх! - сказал он тихо сам себе.- Столько налетал пассажирских часов, а всё как-то не по себе становится в дрожащем от скорости самолёте. Не то, чтоб летать боюсь, но какая-то неясная настороженность присутствует всегда.
Уже на регистрации он снова проклинал свой вспыльчивый характер. Потому, что сцепился с девушкой в синей форме и лихо сидящей на причёске пилотке.