- Таким образом в живых осталось тридцать девять человек. Из них членов экипажа четверо, - подвела итог Галина. - Ну, и плюс к экипажу один живой проверяющий, летевший из Семипалатинска без билета по служебному удостоверению. Погибло шестьдесят четыре пассажира. То есть из ста трёх человек, летевших в Алма-Ату, насмерть разбились шестьдесят четыре, тридцать девять выжили. Она спрыгнула с порога вылетевшей в степь двери и отдала все билеты командиру милиционеров майору Рычкову. Командир тоже передаст их следствию как и свой рапорт о помощи жертвам крушения. Записку, уточняющую число живых и погибших, Галя отдельно написала майору в тетрадку и вложила в неё пачку билетов.
- Можно расходится, - объявил Рычков. - Всем ходячим завтра в одиннадцать прибыть для дачи пояснений в седьмой кабинет Горотдела милиции. В пятую больницу поместят всех, кому нужна стационарная помощь, к ним в палаты и к амбулаторным пострадавшим домой с той же целью приедут члены следственной группы. Родственникам погибших, которых можно как обычно похоронить, завтра явиться в морг на опознание. Морг передаст нам его результаты. Остальным утром надлежит прибыть вот сюда же к девяти. Будем пытаться провести опознание по фрагментам тел и личным вещам. Если среди встречающих были не родственники погибших - оповестите родных и близких. Пусть они прибудут вовремя. Разойтись! - Рычков отдал честь и все медленно ушли и уехали с лётного поля.
Прожектора всё ещё горели и на опустевшей площади крушения почему-то стало страшнее. Серебристый с ржавыми царапинами, чёрными провалами разорванного металла корпус лайнера, желтоватые вмятины на густо окровавленном снегу, как после боя двух вражеских батальонов усыпанному головами, ногами, кистями рук, ногами от колена и всякими сумочками да портфелями вместо выпавшего из рук оружия. В тихую, мирную, тёплую и лунную январскую посленовогоднюю ночь картина нечаянной и ненужной смерти почти сотни людей смотрелась жутко. Как в злых фантастических зарубежных фильмах, о которых слышали многие граждане СССР.В них потусторонняя колдовская сила с наслаждением убивает беззащитных и невинных.
- Завтра вся диспетчерская группа с Лопатиным, Шарипов и Шувалов со вторым пилотом в десять утра должны быть в кабинете самого Рамазана Оспановича. Все слышали? - сказал помощник начальника Управления гражданской авиации КазССР, который, оказывается, всё время, пока сверялись по билетам кто жив, а кто нет, стоял позади и ждал - когда выпадет и ему минутка, чтобы сообщить то, от чего вряд ли кто из лётчиков и диспетчеров сможет в эту ночь спать.
- Ладно, разбежались, - сказал Шарипов. - Поутру получим большой «пистон» от Рамазана, а там видно будет. Может, замнут историю. Есть шансы.
- Это они у тебя есть, - огрызнулся Шувалов. - Ты дядиными усилиями отмажешься как всегда. У нас дяди Хамита, палочки-выручалочки, нет. Мы - на зону. А ты ползи вперед и вверх по лестнице служебной. Ты ж вон какой умелый да отважный! Будешь начальником Управления. Рамазан Оспаныч - не Кощей Бессмертный.
Лопатин попросил у Миши сигарету и взял Байрама за рукав.
- Свидетелей посторонних нет. Тут только свои. Нам смущаться некого. Кости тебе в момент поломаем. А потом доложим, что тебя в самолёте так помяло-искорёжило. Что, ребята, сделаем из этого козла «отбивную»? За то «светлое» будущее, которое он нам обеспечил и за лютую смерть почти семи десятков людей, которую этот подонок лично организовал. Мы, Боря, сейчас все вместе отметелим тебя до полусмерти. Чтобы даже лекари из «скорой помощи» ахнули. Когда тебя на носилках понесут.