— Ещё раз услышу, как из твоего рта вылетает любое упоминание о ней, и ты пожалеешь о том, что можешь говорить вообще!
Швырнул её на пол, и практически бегом помчался к машине.
Самоубийство…Но почему? Почему она хотела умереть? Вариант о том, что она могла узнать о своём новом положении, отмёл сразу. Пока о разводе знали единицы. Средствами связи Дарина не обладала. Я приказал оградить её от всего. Ни телевидения, ни интернета, ни тем более телефона. Тогда что? Что, грёбаный ад, могло произойти такого, что она решила ТАК поступить с нами? Именно сейчас, когда всё шло будто по накатанной. Так, как того требовал мой план!
Я понимал, что она вправе чувствовать на меня обиду, злость. Чёрт, даже презрение. Но, это на меня! Пусть презирает меня, но живёт! А иначе, какого хрена я затеял весь этот спектакль?! Ради кого? Зачем мне эти кланы и блядские предложения конкурентов Андрея на которые я согласился чтобы прикрыть его задницу, если рядом не будет Дарины?!
Когда спустился с самолёта и пересел на автомобиль, начал чувствовать, как меня трясёт. От страха, что мог потерять её навсегда. От нетерпения увидеть любимую, прижать к себе и целовать! Долго. Может, весь день и всю ночь. Уже потом я буду выяснять, что подтолкнуло её к попытке…самоубийства. Скривился. Чёрт, даже в мыслях сложно произнести это слово, когда оно касается самого дорогого для меня существа. Стефан сказал Денис…если бы он не успел…Если бы она успела? Что тогда? Ухмыльнулся. Зверь, ты отлично знаешь ответ на этот вопрос. Тогда вся эта игра не имела бы смысла. Тогда ты бы отправился прямиком за ней. Вот только после смерти ты бы её не встретил. Уже никогда. Так бы и гнил один в Аду в то время, как её место на небе. Ударил по рулю. Ни хера! Её место рядом со мной. Здесь! Всегда!
Тогда я ещё верил в то, что возможно примирение. Даже не так — наше соединение. Как всегда и бывало раньше. Когда мы оба сплетались в одно целое, каждый раз выныривая из вонючей трясины, затягивавшей нас туда поодиночке.
Я подъехал к посту, и охранник при взгляде на моё лицо отшатнулся в диком страхе.
Не обратил на трусливого идиота внимания, так как на подходе к дому заметил её.
С шумом выдохнул. Она. Живая. Дышит. Смотрит прямо на меня, но создаётся ощущение, что не видит. Я остановился и выскочил из машины. Дарина вздрогнула, будто очнулась от каких — то мыслей и теперь уже осознанно наблюдала за мной. Подбежал к ней и порывисто обнял. На секунду сердце замерло и снова забилось в диком восторге. Как же я тосковал по ней! Обхватил лицо ладонями и начал жадно целовать. Глаза, нос, щёки, подбородок. При мысли о том, что этих прикосновений могло бы уже и не быть никогда, глухо застонал и впился в её губы, в изнеможении закрывая глаза. Девочка моя, как же я испугался. Я могу вынести, что угодно, если знаю, что она дышит со мной одним воздухом.
Я настолько растворился в её запахе и прикосновениях к коже, что не сразу понял, что
Дарина не обнимает меня в ответ, а сражается со мной. Она с силой оттолкнула меня, процедив сквозь губы:
— Убирайся!
В первый момент подумал, что ослышался:
— Что? Что ты сказала?
Она схватила меня за запястья, впившиеся в её плечи, и сильно сжала.
— То что ты слышал. Убирайся! Просто исчезни! Не прикасайся ко мне!
Её голос срывался на хрип, заставляя сердце обливаться кровью.
Посмотрел в глаза, горевшие непонятной мне яростью и, освободив руки, поднёс её ладони к губам, покрывая поцелуями и растворяясь в аромате ее кожи:
— Что с тобой, малыш? Почему?
Она выдернула руки.
— Со мной? Ты спрашиваешь, что со мной? Тебя это волнует? В перерывах между какими сверхсекретными делами или шлюхами ты решил узнать обо мне? После того, как запер в эту тюрьму; после того как распорядился мною, как вещью…после того, как отнял у меня все. Убирайся! Я всё знаю. Всё. Ты…ты чудовище. Ты лицемер. Ты мог просто…просто сказать мне что все кончено, но ты… ты отобрал у меня детей…я могла всё понять…но дети…как же я презираю тебя!
Глава 4. Макс
Она задыхалась, отводя взгляд, давая понять, насколько ей больно смотреть мне в глаза.
— Отпусти меня! Или убирайся сам!
Именно тогда я осознал, что она уже всё знает. Вашу мать, она знает! Но как? Чёрт возьми, кто ей мог проболтаться? Если только кто — то из охранников. Сукины дети сегодняшний день точно не переживут. Ни один!