— Сейчас угадаю, — сказал Дин. — Джубал Бошам был в самой гуще боя.
— С петлей на шее, — подтвердил МакКлейн. — Это уж наверняка.
— А где она сейчас? — поинтересовался Сэм.
— Где бы она ни была, — устало отозвался Томми, — скатертью дорожка. Вот поэтому я и держу защитные амулеты над всеми дверями и окнами.
— Ты когда-нибудь слышал про Моа? — спросил Дин.
МакКлейн явственно вздрогнул:
— Откуда ты про нее узнал?
— Скажем, я с одной чересчур близко познакомился.
— Быть не может. Если бы ты встретился с Моа, ты бы здесь не сидел.
— Ну, меня спасли.
— Думаешь, она и вправду так сильна? — вмешался Сэм.
— Она в петле, — с лица МакКлейна стерлись последние крупицы хорошего настроения. — А узлы эти вязали в самой преисподней.
Глава 10
Комната в мотеле была выкрашена в синий и серый. Половину ее украшали старые фото солдат Союза и рисунки янки, а вторую половину — флаги Конфедерации и макеты разнообразных музейных вещиц на ту же тему. Воображаемая линия Мэйсона-Диксона проходила аккурат между двумя продавленными кроватями.
— Ли или Шерман[55]? — поинтересовался Сэм.
— Чего?
— Юг берешь или Север?
Ничего не ответив, Дин обрушился на одну из кроватей, растянулся на спине, заложив руки за голову, и уставился на потолочный вентилятор, разгоняющий влажный ночной воздух. Не дождавшись реакции, Сэм устроился с ноутбуком за столом и принялся изучать разные виды петель. В полной тишине он чувствовал, как вокруг брата крепнет напряжение, и, в конце концов, не выдержал:
— Дин, ты ничего мне не хочешь сказать?
— Не-а, — Дин даже ухом не повел.
— Будешь всю ночь лежать и гипнотизировать вентилятор?
— Я подумываю встать и почистить зубы.
— Брось, если ты затолкаешь в себя еще одну мрачную мысль, то попросту взорвешься.
Дин быстро сел: из-за глубоких теней под глазами он казался одновременно вымотанным и лучащимся какой-то нервозной энергией:
— Этот твой дружок МакКлейн говорит про Ад так, будто он там был. А я бы мог, блин, провести ему обзорную экскурсию.
— Он знает про петлю, — возразил Сэм.
— Это другое дело. Что именно он на самом деле знает? Я не силен в истории, и мне лично пофиг, кто и почему проиграл войну. Я просто хочу замочить эту хрень, чем бы она ни оказалась, и смотаться.
— Не все так просто, — Сэм поднялся из-за стола. — В ком проблема, в МакКлейне или во мне?
Дин прекратил бегать из угла в угол и взглянул на брата через всю комнату:
— Раньше были только мы, Сэмми. Ты, я, Бобби, и все на этом. А теперь есть ты, я и кто угодно, кому тебе вздумается все выложить, как на духу. И я, если честно, от этого не в восторге.
— Ну, поздно уже скидывать его со счетов, — рассудил Сэм. — Так что давай сосредоточимся на деле.
Он вернулся за стол и позвал:
— Взгляни-ка.
Сэм навел курсор на увеличенный участок фото с петлей. Дин подошел поближе и, скрестив руки, вгляделся в монитор.
— На петле Бошама было шесть шлагов, стандартная практика. Правильно?
— Конечно.
— Тут написано, чем больше шлагов, тем больше трение на веревку.
— И?
— Но глянь на фото, — Сэм увеличил изображение, прищурившись от пикселизации, и присмотрелся. — Здесь есть и седьмой.
— Просто потрясающе, — Дин вернулся на кровать. — И что с того?
— Надо утром снова поговорить с Ойлером. Узнать наверняка, что он видел… что произошло на свадьбе. Он явно темнит.
— И на этот раз он сто процентов выложит правду-матку.
— Нет, — возразил Сэм. — Он будет увиливать, врать и замалчивать, как все делают. Но мы будем давить на него — только ты и я — пока он не расколется, — младший Винчестер повернулся к кровати. — Потому что меня уже достало довольствоваться всякими полуправдами.
Дин смотрел брату в глаза, видел там стальную решимость и хотел в нее верить.
— А потом?
— Потом мы найдем тварь, — ответил Сэм. — И разберемся с ней.
Дин промолчал. Сэм прикрыл глаза и услышал далекий гудок паровоза.
55
Уильям Текумсе Шерман — один из наиболее талантливых генералов гражданской войны, воевал на стороне Севера.