Они немного попрепирались, затем хлопнула дверь и наступила блаженная тишина. Ещё целый час до звонка будильника, а сон как рукой сняло. Я успела одеться и умыться до прихода мужчин. Они вернулись потные и раскрасневшиеся после бега. Подрезав на повороте Тиена, Рик первый оккупировал душ.
- Доброе утро, - приветствовал меня Тиен. - Как настроение?
- Привет, настроение такое, что есть острая потребность кого-нибудь убить, чтоб оно стало лучше. Кофе будешь?
- Лучше чай. Ты всегда такая кровожадная с утра?
- С трех до шести я привыкла убивать людей, и их спасало, только то, что обычно в это время я сплю.
Тиен посмотрел на висящие на стене часы и хмыкнул. Они показывали без пятнадцати шесть.
- Все ясно, еще пятнадцать минут от тебя лучше держаться на расстоянии. Щелкнул замок в душе и Тиен ретировался, с кухни.
Зашел Рик и натолкнулся на мой убийственный взгляд. Он подошёл, забрав из рук чашку, отставил ее в сторону и поцеловал меня.
- Я не хочу ругаться, - от таких простых слов, мою злость моментально сдуло. - Прости, меня иногда заносит, мне ещё нужно привыкнуть, что я теперь не один, - он по-мальчишески улыбнулся.
- Я тоже не хочу ругаться. Прости, я немного перегибаю, но я не хочу ещё раз пережить твою смерть.
- Понимаю, поэтому вернулся, - на его губах заиграла лукавая улыбка. - Ты ведь, не думаешь, что твоя выходка с ключами могла меня остановить?
- Нет? - помотала я головой с видом наивной девочки.
- Нет, - он передразнил меня, продолжая улыбаться. - Насть, я тоже очень ценю свою жизнь и не хочу подставляться. Но ситуация такова, что сидеть и ждать гораздо опаснее. Нельзя давать таинственным силам время подготовиться и подобраться к нам незаметно, намного безопаснее обескуражить и заставить действовать опрометчиво.
- Значит, мы выходим на тропу войны, - я выскользнула из его объятий. - Нужно обновить аптечку и запастись бинтами.
- Это да, но для начала следует основательно подкрепиться, что у нас на завтрак?
Я открыла холодильник, Рик заглянул через плечо и жалобно протянул:
- Умоляю, скажи, что это будет не яичница. Я чувствую, что ещё одно жареное яйцо и я закукарекаю.
- В таком случае, пусть будут сырники, - с тяжелым вздохом я потянулась, за сиротливо притаившимся на нижней полке, обезжиренным творогом. Готовить завтраки для меня всегда было каторгой.
- Звучит интригующе, ни разу не ел, - маг уселся на стул, в предвкушении моего кулинарного триумфа, потягивал недопитый Тиеном чай.
***
Вера стремительно наносила утреннюю боевую раскраску, времени катастрофически не хватало.
- Дима, хватит в тарелке ковырять, доедай быстро, я из-за тебя на работу опоздаю, - Вера нанесла последний штрих тушью и оценила результат.
Бледная кожа лет десять не видевшая южного солнца. Глаза с кругами усталости и уже не первыми морщинками. Тоску, её не замаскируешь никакой косметикой. Муж бросил с маленьким ребенком на руках, с учебой не вышло, карьера не задалась. Из года в год крутилась Вера как белка в колесе, работая на трех работах, чтоб обеспечить себя и сына. Времени на личную жизнь не было, и задуматься об этом было некогда. В общем, зеркало не радовало.
- Это что такое?! - проворчала Вера и наклонилась ближе к зеркалу, чтоб рассмотреть.
Сначала, как будто поплыла одна щека, по-старушечьи оттягиваясь вниз, затем лоб прочертила глубокая горизонтальная морщина, за ней другая. Всё наращивая темп, мелкая сетка морщинок побежала по всему лицу, превращая тридцати пяти летнюю женщину в старуху. Ошарашенная Вера хотела закричать, но неожиданный разряд тока, молнией вырвался из зеркала и ударил в лоб. Сознание покинуло тело.
- Мам, ты чего? - Дима нерешительно похлопал прислонившуюся к зеркалу и застывшую в одной позе мать. - Мам я готов, поехали.
Женщина медленно распрямилась и повернулась к сыну. Ее глаза были сплошного фиолетового цвета, белки отсутствовали. Дима нервно сглотнул и, отступив на шаг назад, уперся в стену.
- Меня зовут Баалхам, - из уст женщины вырвался утробный, не человеческий голос. - Ты, Дмитрий, удостоен великой чести. Выполнишь мое поручение, и твоя мать будет жива, мало того, я верну твоего друга.
- Женьку? - заикаясь, спросил Дима, продолжая вжиматься в стену.
- Да.
- Какое поручение?
- Запомни мое имя - Баалхам. Ты должен в полночь на надгробной плите невинной души начертить сей знак, - на этих словах Вера повернулась, взяла с туалетного столика маникюрный набор, вынула ножницы и проткнула себе палец. Кровоточащим пальцем она провела по зеркалу и нарисовала знак. - После этого, плита станет алтарем. На него ты принесешь мне жертву, лучше человеческую.
- Если я откажусь?
- Я убью тебя, твою мать и моего пленника - Евгения.
- Я....я не смогу убить человека.
- Принесешь в жертву животное, - тело женщины изогнулось как в рвотном позыве. - Мне пора, - пророкотал Баалхам, когда тело перестало трясти. - Учти, если ты кому-либо расскажешь о своей миссии, я убью твою мать.
Тело снова содрогнулось, изо рта женщины вырвался поток черных мух, который был поглощен зеркалом.
Вера закашлялась.
- С давлением что ли что-то? - она помотала головой. - Такое ощущение, что отрубалась на несколько секунд.
- Мамочка, может воды? - Дима рванул на кухню.
- Бог ты мой, мы ужасно опаздываем, - Вера отхлебнув пару глотков, схватила пальто с вешалки. - Бегом, Димка, поторопись.
***
"Невероятное явление могли наблюдать жители Санкт-Петербурга сегодня в утреннем небе" - вещала молодая диктор первого канала. Далее шел видео ряд: поверх облаков в небе над Смольным полыхало северное сияние. Показали какого-то именитого ученого, рассуждающего о природе происходящего и несколько интервью взятых у людей на улице.
- Какие дела творятся в нашем городе, - Тамара Ивановна мечтательно устремила взор в потолок. - Сияния. А мы тут без продыху сидим, работаем, света белого не видим. Вот ты, Настя, - на этих словах я вздрогнула и оторвавшись от монитора, приготовилась выслушать очередную порцию наставлений от старшего поколения, - молодая девчонка, тебе развиваться надо, новую работу искать. Или ты думаешь, что кавалер твой тебе поможет, так не надейся на него, мужики они вообще ненадежные, надо самой себе путь в жизни выгрызать.
- Я ни на кого не надеюсь, - вяло отнекивалась я.
- Да ты не обижайся, я ж тебе добра желаю, - Тамара Ивановна во чтобы то ни стало, решила научить меня уму разуму. - Я таких пройдох как он на своем пути повидала. Очарует, голову задурит, а потом наиграется и смоется к другой, сказки рассказывать, а ты хорошо, если только с сердцем разбитым останешься, так еще может и с ребеночком на шее. Права я, Ниночка? - житейская мудрость, в лице Тамары Ивановны, перекинулась на следующую жертву.
Вот так вот каждый день, эта "света белого не видящая" работница трудилась в поте лица, передавая жизненный опыт. Оставленная в покое, я вернулась обратно к написанию технологического процесса на новое изделие, производство, которого планировалось в начале декабря.
Поработать мне не дали, завибрировал мобильный.
- Да, Дим, привет, - как можно тише ответила я, чтоб не привлекать внимание, но чуткое ухо Тамары Ивановны уловило мужское имя, она бросила на меня хищный взгляд. Похоже, в скором времени мне грозила ещё одна лекция.
- Насть, помнишь, ты рассказывала про Баалхама, - мальчик запинался на каждом слове.
- Конечно, - прижимая телефон к уху, я надела куртку и вышла на улицу.
- Скажи, вам удалось узнать о нём что-нибудь, кто он такой, насколько опасен?
- Кроме того, что он нечто вроде кровавого Бога в своем мире, где живет всякая нечисть больше ничего. Но я об этом тебе уже говорила. Дим к чему эти расспросы? У тебя что-то случилось?
- То есть он опасный кровожадный монстр с возможностями Бога? - Дима, казалось, не слышал моих вопросов.