–– Помилуй, Тимофей! Я ж на балу стала свидетелем, как Серафиму, эту дочку помещика опаивали. И ведь как ловко они это проделали! Быстро и слаженно. Придраться ни к чему невозможно! Обзавидовалась такой чистой работе!
–– И как ты это увидела?
–– Я в тот момент, возле зеркальных стен стояла. Там в отражении и увидела, как Зара Филимоновна обнимается с этим Павлом Алексеевичем. А Серафима на них как бы вскользь смотрит, будто и не узнает вовсе. Словно, они ей чужие люди. Лишь когда те в разные стороны разошлись, она и очнулась от морока. Павел Алексеевич, как ни в чем не бывало, на танец Серафиму пригласил, ручки ей целовать начал. Я ж говорю, работа по отводу глаз, сделана великолепно!
–– Хватит комплименты раздавать, что дальше было?
Мари больше на Тимофея не смотрела. Больно надо! Голова и так в плечи ввинтилась по самое «не могу», а он все давит и давит своим огненным взглядом! Ещё немного и размажет как букашку по стенке. Нет Мари, конечно, все понимает! Нервы! Расстройства! Переживания! Ну, а она-то тут причем?! И так, чуть со страху не померла. Ни кого-нибудь, а саму Зару Филимоновну на месте колдовства застукала. Эх, что-то не везет Мари в последнее время. Видно, замуж пора! Слишком сильная ведьма эта Зара, слишком. Да и развеять по ветру любого, ей как плюнуть. К счастью для всех, плюется она крайне редко.
––На балу говоришь, прилюдно, не таясь, делали отвод глаз, – медленно произнес Тимофей. Потом в задумчивости покружил по комнате, остановился возле камина, посмотрел на огонь.
Мари очень нравился этот кабинет на даче у Тимофея. Уютно здесь было, задушевно. Особенно, когда вызывали сюда по мелкопакостным делам. Эх, веселились всегда от души, как полагается с чайком и медовухой. А теперь вот, на собственных разборках сповадилась посидеть, по незначительному промаху. Сходила потанцевать, называется…
––А расскажи-ка мне про бал, Мари, – Тимофей отвернулся от камина, не спеша подошел к креслу, и удобно в нем развалившись, вытянул из пространства чашку с горячим чаем из трав, сделал осторожный глоток. Потом прикрыв глаза, предложил.
––Будешь? С матрешечкой…
––Не откажусь, – радостно закивала ведьма. – Уж больно травка хороша, и душу греет и тело лечит.
Тимофей, мягко улыбаясь, и уже почти не сердясь на эту взбалмошную ведьму, материализовал ей чашку с ароматным чаем. Потом немного подумал, и решился наколдовать чайник, все-таки беседа надолго. А чтобы Мари вообще перестала нести от страха всякую чушь, поставил перед ней вазочку с её любимыми конфетами, курага в шоколаде. Вкусноо…
––Ну, так вот…, – начала Мари, после первых глотков душевного настоя ...
– 2 –
Влад смотрел на Снегурку и не мог оторваться. Его тянуло к ней, тянуло сильно, непреодолимо, да так, что полностью отключался разум. Зарыться бы в её волосы, пройтись дорожкой поцелуев по роскошному телу. Сжать в объятьях и никуда не отпускать, это единственное, что ему сейчас хотелось. Судя по встречной реакции, притяжение было обоюдным. Взгляд девушки манил и обещал исполнить все его заветные желания. Влад медленно направился к ней, она же, сидя на подоконнике, чувственно изогнувшись потянулась к нему, как бы говоря, «вот она я, и вся твоя, что ты же медлишь, скорее». Да, … да, … да…
Никитишна, появилась как всегда внезапно, и с зашкаливающей улыбкой.
––Ах, вот вы где! По всей квартире вас ищу! Вы, что? Специально прячетесь? Взрослые люди, а ерундой занимаетесь. Вещи с поездки разобрать надо, по местам их все разложить. Я, что ли, должна это делать? Не выйдет. Я только тетушка, а не прислуга. Вот ты, Влад, невестой обзавелся, пусть она и начинает привыкать к своим обязанностям.
Влад замер в полушаге от своей мечты. Снегурка испуганно вздрогнула и сжалась. Смотреть на Влада в такую минуту, ей совсем не хотелось, да и страшно было. В который раз с момента их встречи мелькнула тревожащая душу мысль, что выбранный ею мужчина, на самом деле далеко не мягкий плюшевый мишка. Вот совсем не мягкий и абсолютно не мишка, скорее уж жесткий, резкий и опасный хищник. И это отнюдь не радовало, а заставляло задуматься. Так ли уж велики её чувства, чтобы принимать Влада без прикрас таким, какой он есть.