Мария Васильевна в это время уже успела даже задремать. Кружечка с чаем, которую она так и не допила, спокойно стояла на небольшом столике, расположившимся рядом с диваном. Помимо этого там еще помещался небольшой светильник и телефон, которым обитатели на деле пользовались редко. Тот сериал, который она начала смотреть, затянул её с первых секунд просмотра. Но как бы она не старалась, а досмотреть до конца у неё никогда ничего не получалось. Посторонние звуки, чужие голоса сливались в один непонятный гул, и действовал на неё убаюкивающее. Поэтому не удивительно, что она так и не смогла его досмотреть, а уснула, даже не досмотрев первую серию. Но среди этого успокаивающее шума, вдруг раздался крик. Спросонья женщина распахнула глаза и стала оглядываться по сторонам. Но потом она будто вспомнила, что у неё в соседней комнате ребёнок, быстро, насколько могла это сделать, поднялась и поспешила в комнату девочки. Дверная ручка провернулась, и дверь открылась, впуская в комнату фальшивый свет лампочек. Старушка нажала на кнопку включателя, и здесь стало так же светло, как и в других комнатах. Она нашла взглядом Аню, которая сидя на своей кровати, закрывала лицо руками и тихо всхлипывала. Мария Васильевна подбежала к ней, присаживаясь на край кровати и обнимая девочку.
— Анечка, что случилось, золотая ты наша?
Девочка, прижимаясь к женщине и вытирая своё мокрое лицо, прятала его.
— Там, под кроватью…
Она говорила немного запинаясь.
— Тёть Маш, под кроватью…
Женщина, погладив девочку по плечам, отодвинула её от себя, заглядывая в её испуганные глаза.
— Хорошо. Давай, мы с тобой спустимся и вместе посмотрим что там. Идёт?
Аня подняла глаза на свою няню. В её детском взгляде зажглась та самая надежда и ощущение безопасности, которое только взрослые могут дать ребёнку. Женщина подушечками пальцев стёрла пару слезинок, которые выбились из её девочки. Аня закачала головой, так говоря, что она согласна на такое условие. Взяв тетю Машу за руку, она осторожно вылезла из-под своего одеяла и коснулась пятками немного жесткого ковра.
— Так, а теперь мы опустимся вниз и посмотрим.
Взяв девочку за руку, женщина стала тяжело опускаться на колени, чтобы заглянуть под кровать. Суставы уже болели, поэтому у неё на всё это ушло около полминуты, а то и больше. Аня тоже не торопилась, опасаясь, что там увидит сейчас что-то страшное. Детский страх, что под её кроватью кто-то живёт, сейчас был как никогда сильным, и мысль о том, что ей предстоит встретиться с ним лоб в лоб пугала еще больше. Они опустились и приподняли край одеяла. У девочки сердце уходило в пятки, по мере того, как подымалось злополучное одеяло. Дыхание учащалось, и даже то, что няня держала её за руку, не спасало. Но когда всё постороннее оказалось убрано, девочка на мгновение замерла, большими глазами рассматривая пустое пространство. У них ничего не хранилось под кроватью, поэтому здесь они нашли только пол, который чуть-чуть успел припасть пылью, да пару паутинок по углам. Глаза темноволосой девочки опустились вниз. Всего за одну секунду дышать стало легче. Видя эту самую пустоту перед собой, она успокоилась, мысленно приговаривая, что там никого нет.
— Вот видишь! Никто тут не живёт.
Голос Марии Васильевны звучал весело, почти жизнерадостно, что несомненно ободряло Аню.
— Всё, Анечка! Пора в кроватку! Зачем тебе этот ночник? Может, ты попробуешь спать без него, а то он тебе уснуть не даёт.
Девочка с облегчённой душой забралась обратно под одеяло, укладываясь головой на подушку.
— Я без него не спала.
— Давай, попробуем? Я его уберу вот сюда на стол, а ты, если вдруг не понравится без него, возьмёшь его обратно, идёт?
С этими словами женщина выдернула ночник и положила его в указанное место так, чтобы девочка могла без труда до него дотянуться. Окна они полностью никогда не зашторивали, поэтому лёгкий свет с улицы мог вполне заменить свет от ночника.
— Ну всё, Анечка, сладких снов! Время позднее!
Женщина уже собиралась было уходить, как её окликнула девочка.
— Тёть Маш?