— Вот я и говорю — людей сейчас повсюду разводят как лохов. А компании, зарабатывая деньги, управляют покупателями именно так, чтобы те приносили им как можно больше прибыли. Я уж молчу про распродажи со скидками, создание специальных запахов в разных отделах, и получение сверхприбыли от продажи в огромных количествах всякой мелкой, но прикольной ерунды в гипермаркетах. Это уже как само собой разумеющееся.
— Да. Люди сейчас делятся на иллюзионистов и на тех, кто верит, что чудеса случаются.
— Ну, самые главные-то иллюзионисты у нас в Кремле сидят.
— Ой, да эти-то вообще вне конкуренции. Они просто мастера своего дела. Это уже совсем другой уровень.
— Да, они такие вещи целому народу впаривают. Один пиар чего стоит. И все считают их героями — борцами со злом, с коррупцией и преступностью.
— Ага, а щас еще правительство начало с пьянством в стране бороться.
— Ой, да, это еще та жесть. Такой маскарад. Государству не выгодно, чтобы люди перестали пить. В России народ всегда бухал и бухать будет. И государство просто извлекает из этого выгоду и умело использует в своих целях.
— Дак в том-то и дело.
— Вон, даже если историю взять — всегда, как только какой-нибудь экономический кризис в стране, сразу же вводят монополию на водку и казна мигом пополняется.
— Дак я и говорю. В России всегда бухали. И власти выгодно, чтобы народ бухал дальше — так им проще управлять. Только нюанс здесь какой — в стране демографический кризис, правительство, наконец, заметило, что нация спивается, и если так и дальше пойдет — то народ просто скоро перестанет существовать. А до этого момента еще экономика страны будет долго и усиленно падать. Вот они и начали тревогу бить — потому что разумные рамки это все начинает переходить, начинается перегиб слишком большой. Слишком большие потери. Потом ведь просто доить некого будет. Вот и начали антипропаганду алкоголя. А когда через какое-то время люди станут пить чуть-чуть меньше и все это немного пойдет на спад, когда нация немного протрезвеет — вот тогда все компании по пропаганде здорового образа жизни будут свернуты. Снова начнут рекламировать алкоголь по телевизору в прайм-тайм и вообще в любое время и с прежней интенсивностью.
— Конечно. То, что народ бухает — это уже давно превратилось для государства в регулятор внутренней политики.
— Вот я и говорю. На одной чаше весов — спивающаяся нация, преступления, убийства, ДТП с пьяными водителями, аварии на станциях с пьяными операторам, авиакатастрофы, а на другой — экономическая и социальная выгода от того, что народ бухает постоянно. И нужен всего лишь баланс. Когда затраты и издержки с одной стороны будут превышать допустимые нормы — тогда будут вводить, или отменять антиалкогольные меры, в зависимости от ситуации. Но правительству ни в коем случае не выгодно полностью искоренять пьянство в стране. Это нецелесообразно.
— Дак и так понятно. Наши президенты просто опять устроили себе очередной пиар — дескать, смотрите, какие мы народные герои, с пьянством боремся.
— Угу. Так же как борьба с кризисом. Они себя постоянно пиарят. Разводят людей на идиотов. Вся власть Дорожина ведь на одном только голом его авторитете держится. Даже когда он за место себя своего преемника поставил и устроил этот фарс с выборами — народ все равно плюнул на это, и все равно пошел за ним, все равно не перестал ему доверять. Хотя все понимают, что выборов в принципе никаких и не было.
— Нет, есть люди, которые правда поверили в эти выборы и с чистым сердцем шли голосовать.
— Ну, что тут сказать…
— И до сих пор некоторые убеждены в том, что у нас президент именно Плюшев.
— Нет, ну это ведь действительно уже смешно просто становится…
— Было бы смешно, если бы не было так грустно.
— И не смотря на то, что это очень грустно — тем не менее, это продолжает оставаться смешным. Выборы нового президента на самом деле оказались просто перевыборами старого, но за место старого для маскировки в качестве марионетки поставили нового. Главное что? — главное, что все по закону, все по конституции. Новое лицо, новое тело, новый голос, паспорт на имя другого человека, да и сам человек другой, а суть — прежняя. И власть — прежняя. И кто-то еще ведь ведется на этот развод. Кто-то ведь действительно верит в это… Вот! Пример! — далеко ходить не надо. Как раз. Все равно, что реклама на бигбоарде. Невероятно низкая цена — девять тысяч девятьсот девяносто девять рублей. Ведь девять тысяч девятьсот девяносто девять рублей — это ведь не десять тысяч? Нет, нееет — не десять. Так же и тут — ведь Плюшев это ведь не Дорожин? Нет, нееет — не Дорожин.
— А щас уже по-другому делают. Эти цифры уже приелись всем. Делают не девять тысяч девятьсот девяносто девять, а на пример девять тысяч девятьсот девяносто, или девять тысяч девятьсот восемьдесят девять.
— Дак ведь и у нас с властью тоже самое. Как люди только это все едят?
— А людям на самом деле наплевать. Они просто привыкли уже. Как к рекламе, как к этим цифрам — привыкли. И как цифры на распродажах терпят, так и здесь — просто терпят и делают вид, что ничего не происходит. Главное, что уровень финансового благосостояния граждан растет, все более-менее сыты — и всем наплевать. Делайте что хотите с нами — только кормите нас периодически. Самый основной животный инстинкт — пожрать. Пожрать, посрать, поспать, посношаться — больше ничего не надо. Мы ведь все просто предки обезьян. Все животные. И наши жизни по большому счету ничего не стоят.