- Там стены дрогнут, когда войдет красный.
Остальным шyткa понравилась. Впрочем, она понравилась и мистеру Уильяму Войду, вице-президенту Питтсбургского национального банка, который пригласил меня в «дюкен-клаб». Шутку оценили остальные гости мистера Бойда, зазванные на «красного», -два промышленника и еще один вице-президент банка.
Знаменитый в Питтсбурге банкирский клуб основан в 1881 году. Здесь за ленчами и обедами вершит свои дела элита питтсбургских бизнесменов. Вступительный взнос - полторы тысячи долларов, ежегодные взносы - поменьше. В здании клуба все старомодно, солидно, сумрачно. У входа служители в мышиного цвета костюмах фильтруют посетителей. Отдельные кабинеты. Официанты вышколены, безгласны и, видимо, научены держать язык за зубами.
– У нас среди официантов есть беженцы из Венгрии,- заметил мистер Бойд. - Может быть, и нас обслуживает венгр.
Я попытался представить этого венгра, выбравшего «свободу» в 1 956 году. обнаружившего позднее, что это всего-навсего свобода прислуживать питтсбургским баннирам.
Все четверо довольны энономичесним положением Питтсбурга. Еще двадцать лет назад город, казалось, неотвратимо хирел, задыхался в густом дыму своих прославленных, но старых сталелитейных заводов, которые уже не выдерживали конкуренции с новыми сталелитейными центрами. Питтсбург тогда звали «дымным городом». Заводы там закоптили небо, что, бывало, днем приходилось зажигать фонари. Но « общественно-сознательные» бизнесмены спасли город от экономического упадка, очистили воздух крутыми санкциями против загрязнителей.
Потом мои собеседники заговорили о неграх, разумеется I\a!{ «деловые люди». С неграми Питтсбургу повезло - их сравнительно мало. Бойд похвально отозвался о местных профсоюзах, в частности о профсоюзе сталелитейщиков. Этот профсоюз, по словам Бойда, не подпускает негров к себе - оберегает свои профсоюзные привилегии. В результате в Питтсбурге - слава богу!- негров «не настолько много, чтобы ими нельзя было управлять».
В последние годы правительство хлопочет о неграх. Для бизнесменов идти в ногу со временем - вопрос моды и « общественного долга». Это значит, что нужно обзавестись своим негром и дать ему видное, на публике, место, как бы посадить его за витринное стекло. Но деловые люди не забывают о деловом подходе н вещам. Им нужны негры «С хорошими мозгами». Таних ищут и сманивают друг у друга. Один магазин разжился толковыми неграми-продавцами. Покупатели-бизнесмены, заметив, что у «цветных» есть мозги, переманили их к себе.
От венгров и негров мы перешли н войне. Нужна ли им война? Нет, не нужна. Им не нужна большая, мировая война. Она непрактична в ядерный век, она грозит сохранности капиталовложений и прибылям. Завсегдатаи «Дюкен-клаб» готовы согласиться с теми переменами в мире, которые можно приспособить к интересам американского бизнеса. Но там, где наступает коммунизм или радикальное национально-освободительное движение, где лозунг «Янки, убирайтесь домой!» поднимается с улиц на уровень государственной политики, где, по их мнению, надвигается катастрофа для американских интересов, они - за войну. Например, во Вьетнаме. Тут они настроены решительно - лишь бы не было рисна большой войны. Их оговорки, их критика в адрес Вашингтона как раз в границах этой смутно очерченной области риска.
Они, между прочим, даже отпускают комплименты нашему техническому
развитию. У них пытливый интерес к нашей экономической реформе. Ведь это же конкуренция, не так ли? В их глазах надежда. Нейт Паудер, заместитель казначея алюминиевого гиганта - корпорации АЛКОА, допытывался:
- Скажите, неужели русские перестали быть патриотами? Неужели исчезла их любовь к святой Руси?
Он на свой манер понимал и патриотизм русских и святую Русь. Под патриотизмом - национализм на американский буржуазный лад, а под любовью к святой Руси - нечто противоположное пролетарскому интернационализму.
Вечером случай свел i11еня с видным питтсбургским газетчиком. Назову его условно Сол Прайс. Я не знал Сопа Прайса. У нас не было общих знакомых, поэтому не было ни устных приветов, ни письменных рекомендаций. Газета его отнюдь не прогрессивная. Отпрашшшнсь в редакцию, и рассчитывал на обычный короткий «визит вежливости». Но американские газетчики общительны, профессиональная скайка у них сипьна - - помогают даже советским. Был конец рабочего дня, и Прайс пригласил меня домой: «сентиментальная привязанность» к России, как он выразился. Родители его приехали в США из-под Одессы в девяностых годах прошлого века. В подвале дома семейная реликвия -·- старый самовар. Сын Прайса - студент Йельского университета - изучает русскую литературу , историю, язык. Его учитель, из « бывших русских» , находит, что младший Прайс говорит по-русски с «мужицким акцентом».