- И ты конечно не удержался от того, чтобы проверить глубину его карманов? – улыбнулся начальник, если не оправдывая, то понимая мои мотивы.
- Конечно, но я собирался поделиться с вами, - я тоже расплылся в улыбке. Два отъявленных мерзавца, читающих друг друга как открытые книги, смотрелись очень органично. Палач и жертва в его руках. Взяточник, обличенный властью и смертник, искатель легкой наживы, знающий и участвующий в проводимых махинациях. И кто кого держит за яйца еще нужно посмотреть.
- Чертяга. Все-таки нужно тебя вздернуть для профилактики и поддержания дисциплины. Понимаешь какая закавыка - я здесь отвечаю за порядок и безопасность, а ты утверждаешь, что без моего ведома, прямо под носом кто-то шарит по кораблю и бесчинствует – безнаказанно режет охрану. В каком свете я предстану если все об этом узнают?
И кто это тут отвечает за защиту и безопасность? Самое удачное сравнение, которое я могу подобрать, глядя на него - контрацептив, надутый презик с набалдашником, да и тот непонятно, толи рваный с зияющей дырой, толи уже не раз штопаный.
- Не в очень красивом, - я представил, как за подобный промах капитан раскатает это латексное изделие на всю длину, использует по назначению и брезгливо выкинет в мусорное ведро. Пинок под зад, конец карьеры.
- Вот, поэтому спишем пока все на тебя. Но перед этим послужи благому делу, припомни, что там за «стелс» был? Опознать его не удалось?
Все он давно понял, сразу как заглянул на нижнюю палубу и про свой промах и про опасность следующую за этим, а меня выставляет козлом отпущения, чтобы прикрыть свой зад. Ясно куда он клонит, и почему тянет время. За поимку главного зачинщика восстания – «Ганса» назначена приличная награда. Десять миллионов золотых – с такой суммой можно выплатить долг Торговой гильдии и неплохо жить в реале полгода, а то и больше. Много он им крови попил, раз за главарем все гоняются, и награда только растет.
Нужно не упускать возможность и сыграть на алчности начальника не называя имен. Вдруг удастся выкрутиться.
- Рассмотрел, но боюсь, что глаза меня подвели, как и в случае со жрецом. Могу я рассчитывать на часть причитающейся награды за помощь в поимке закоренелого преступника? Это бы улучшило мое зрение и память.
- Ты испытываешь мое терпение, карлик. Приступайте! – крикнул он своим подручным.
- Сэр, сэр, вы же знаете, что я не виноват, зачем же так сурово?
- Знаю, знаю, не волнуйся. Зато тот, кто вступился за оборванца и по чьей вине ты сейчас будешь танцевать джигу-дрыгу непременно вступится и за тебя. Он же такой ранимый, наш скрытный Робин-гуд. Тут-то мы и возьмем его тепленьким.
Он мне не поможет, я сам за себя.
- А если нет? - я начал хрипеть от затягивающейся удавки. Делиться со мной наградой он явно не собирается.
- Ну потеряешь ты чуть в опыте и луте, чего переживать?
Ах, если бы все было так просто. В глазах начало темнеть, пора прощаться с жизнью. Аня, ты была права, лучше бы я развлекался с пылесосом – менее травмоопасно. Хочешь не хочешь, а нужно выбираться.
Глава 8. Старый друг.
Марк.
Чего шеф так переживает и мандражирует перед начальством? Уверен – нас хотят поблагодарить, не привлекая лишнего внимания, за то, что отбились без потерь от трансгумов. Премию дадут или благодарность объявят.
Я начал прикидывать на что можно потратить премиальные.
Дождавшись пока собравшиеся покинут зал наше трио, в составе шефа, меня и Уруза, с любопытством приблизилось к столу, за которым Сэм продолжал распекать безопасника и разработчика. Чем ближе мы подходили, тем напряжённее становилась атмосфера между ними, закручивающаяся в грозовой шторм.
- Сэм Георгиевич, разрешите? – шеф вклинился в разговор.
- Появился, голубчик? – номинальный глава компании сдвинул брови и сложил пухлые ручки на обвисшей груди, которая стыдливо пряталась под полой расстегнутого пиджака.
- Это тот самый? – пухлик удостоил меня вниманием. Какой «тот» и в чем я «самый», сразу не понял, но шеф на это обращение бодро кивнул.
– Что ты себе позволяешь? Работать у меня надоело?
Мы виделись вживую первый раз, и такое панибратство мне не понравилось. Тем более я не понимал из-за чего собственно высокое начальство выражает недовольство. И это вместо благодарности?
- Сэм Георгиевич, позвольте…, - шеф попробовал перевести удар на себя.