— Николь… — Гоблин тяжелело выдохнул, достал из нагрудного кармана фрака белый платок и вытер им лицо. Бережно и аккуратно. Всё по этикету. — Ты понимаешь, зачем я тебя вызвал?
— Нет, господин Фалрег, — ровно ответила, глядя в его маленькие серые глаза.
— Строишь из себя невинную? — Гоблин сцепил зубы, а крылья носа гневно раздулись. — Пять учениц подтвердили, что видели тебя на этаже в момент происшествия. И ты уж прости… но больше никто из академии не мог сорвать со стены рапиру, которая по сути муляж, и сразиться ей с двумя адептами маг-академии.
— Простите? — вопросительно выгнула бровь, сохраняя спокойствие. — Вы сказали адепты маг-академии у нас на этаже? Но как они попали в женский корпус, господин Фалгер? Разве это не запрещено?
Гоблин глухо застонал, на секунду зажмурившись, так что его пухлые, напоминающие оладушки, щёки покраснели.
— Да, запрещено! Они проникли на территорию Академии Искусств и понесут заслуженное наказание от своего куратора. Но это не даёт тебе право лупить всех, кто нарушает правила! Ты должна была, как сознательная ученица, сообщить об этом кастеляну или своей наставнице, — уже спокойней закончил Гоблин, бросив на меня хмурый испытывающий взгляд.
А может, я ещё, как сознательная ученица, должна была согласиться на их «заманчивое предложение»? Или сознательно позволить себя лапать? Позволить безнаказанно развлекаться в женском корпусе?
— Не понимаю, о чём вы, господин Фалгер, — произнесла отстранённо. — У вас есть жалоба от пострадавших или иные доказательства того, что именно я причастна к данному инциденту? Или только то, что меня видели на этаже, на котором проживаю?
Лицо Гоблина побагровело. Неудивительно, ведь он точно знает, что это была я. Но знать, это одно, а вот иметь возможность доказать, совершенно другое.
— Ты… однажды доиграешься… — он сжал кулаки, грузно поднимаясь. — Тебе никогда не стать такой же достойной как твоя мать! Никогда, слышишь?!
Дёрнулась, словно от пощёчины. По телу прокатилась дрожь…
— Леди Де Камелье была выдающейся женщиной, а ты… дьявольское отродье! По тебе казарма военной академии плачет!
Голос Гоблина стал звучат неожиданно отдалённо. В висках колотился пульс, шумом отдавая в ушах…
Впервые этот человек опустился до оскорблений. Впервые, мне хочется вскинуть руки и свернуть эту миленькую головку. Чтобы потом сделать из неё завидный череп, а может, подставку под карандаши…
Изумлённо моргнула, ужаснувшись собственных мыслей, но было поздно.
— Что ты… — Гоблин побледнел, вжимаясь в своё резное кресло из красного дерева, которым так гордился.
… по полу полз зеленоватый туман, приобретая форму костлявой руки.
Рука, словно живая, тянулась к ректору, пытаясь его ухватить.
Я оцепенела, скованная липким страхом.
«Это не я… это не я!..»
— Николь… — жалобно выдавил Гоблин. — Я искренне прошу прощения за свои слова… только прошу… уберите это… — сдавленно охнул и прикрыл глаза.
Отмерла, моргнув, и замахала.
— Прочь! Прочь! Убирайся, — развеяла "руку" и кинулась к окну. Распахнула его в надежде, что туман рассеется.
«Я не хочу никому причинять зло…»
Туман мгновенно исчез, словно его и не было.
Гоблин осторожно приоткрыл один глаз. Убедился, что опасность позади и шумно выдохнул, обмякнув в кресле. На него было тошно смотреть, хотя меня саму внутренне колотило от выброса адреналина.
Просто не могу поверить…
— Я свяжусь с вашим дядей, — сипло выдавил Гоблин. — Оставайтесь в своей комнате до его приезда и никуда… никуда не выходите.
Странно, что Гоблин резко перешёл на «вы». Трус…
Усмехнулась и, вежливо простившись, отправилась к себе.
Что это сейчас было? Нет, я догадываюсь, но как?! Как, бездна, такое могло случиться?!
Посмотрела на свои руки и с силой закусила губу.
«Прости, мамочка, я совсем не оправдала твоих надежд. Я самая бестолковая дочь на свете. Дьявольское отродье…»
Адриан явился незамедлительно. Подозреваю, что воспользовался порталом в императорском дворце. Толкнул дверь лоджии и опустился на корточки рядом со мной, где я забилась в угол, обхватив колени руками.
Тёмно-синие, словно ночное небо, глаза лучились беспокойством, тревогой, от которой разрывалось сердце.
— Ну вот, заставила хорошего человека переживать, — пробормотала недовольно, поднимая голову.