Ожидать, что нечто случится, и столкнуться с этим — две совершенно разные вещи, о чем я узнал, когда меня впервые изрешетили.
Я со страхом мельком пробежал новость, а потом прочитал ее еще раз, уже внимательно. Адвокаты нескольких сторон все еще длящихся гражданско-правовых битв, затребовали у «Презервейшн» доставить в суд СекЮнита, который записал все доказательства, изобличающие «ГрейКрис». Это было необычно. Не может БЕзопс давать показания в суде. Наши записи принимаются, наравне с записями с дронов, камер наблюдения или любых других пассивных устройств, но при этом вовсе не предполагается, что у нас есть мнение или взгляд на то, что мы записываем.
Немного поерзав, адвокат Менсы признался, что потерял мой след, сформулировав это как «был отпущен под подписку о невыезде, поскольку, согласно законам Презервейшн, конструкты обладают правосубъектностью», но не одурачил этим даже журналистов. Не было никаких упоминаний о том, что у данного конкретного юнита ранее имелись некоторые проблемы с убийством клиентов, находившихся, предположительно, под его защитой, но у меня было чувство, что Компания уже уничтожила все записи о «Ганака Пит», так что предъявить их по запросу суда не представлялось возможным.
— Ты говоришь с ним, — прошептала Тапан. — Это человек?
— Да, — ответил я ей, а секс-боту сказал, «Интересная история, но она не имеет ко мне никакого отношения».
Он сказал, «Это ты. Кто послал тебя?»
Я сказал, «Это история об опасном бесконтрольном БЕзопсе. Никто не станет такого куда-то посылать».
«Я спрашиваю не для того, чтобы тебя сдать. Я не собираюсь никому говорить. Я спрашиваю: ты не под контролем человека? Ты свободен?».
У себя в канале я почувствовал, как СИТ осторожно тянется в сторону секс-бота.
«У меня есть клиент», сказал я визитеру. Мне надо было его отвлечь, если СИТ собирается попробовать добыть какую-нибудь информацию. Пусть это и секс-бот, но все равно конструкт, а значит, проект, совершенно отличный от бот-пилота.
«Кто послал тебя сюда? Тлейси?».
«Да, она мой клиент».
Но в качестве КомфортЮнита, а не БЕзопса. Отправить КомфортЮнита в подобной ситуации было бы совершенно безответственным и явным нарушением договора. Полагаю, секс-боту это было известно.
СИТ сказал, «Он не бродячий. Его регуляторный модуль в порядке. Так что, скорее всего, он говорит правду».
Я спросил СИТа, «Ты можешь взломать его отсюда?».
Последовала пауза в полсекунды, пока СИТ изучал эту идею. Затем СИТ ответил, «Нет, я не могу установить защищенное соединение здесь. Он может остановить меня, отключив от канала».
Я сказал секс-боту, «Твой клиент хочет убить моего клиента». Тот не ответил.
Я сказал, «Ты рассказал обо мне Тлейси». Он, должно быть, опознал, что я такое, еще во время нашей первой встречи. Если даже он не был полностью уверен, то, увидев, что я сделал с людьми, которых Тлейси послала за нами, получил все требующиеся подтверждения. Во мне все кипело, но я не давал этому прорваться в канал. Как я и говорил СИТу, боты и конструкты не могут доверять друг другу, поэтому я не знаю, почему меня это так разозлило. Хотелось бы мне, чтобы то, что я конструкт, сделало меня менее иррациональным, чем обычный человек, но, как вы уже заметили, не тот случай.
Я сказал, «Твой клиент послал КомфортЮнита выполнить работу СекЮнита».
Он возразил, «До сегодняшнего дня она не знала, что ей нужен БЕзопс», и добавил, «Я сказал ей, что ты СекЮнит, но я не сказал ей, что ты бесконтрольный».
Интересно, стоит ли мне этому верить? А еще интересно, пытался ли он объяснить Тлейси невозможность этого задания.
«И что предлагаешь делать?».
Пауза. Длинная, секунд пять.
«Мы могли бы убить их».
Что ж, необычный подход к решению дилеммы.
«Убить кого? Тлейси?»
«Всех их. Всех людей здесь».
Я прислонился к стене. Будь я человеком, то закатил бы глаза. Хотя будь я человеком, то мог бы оказаться достаточно глуп, чтобы решить, что это неплохая идея.
Мне также было интересно, знает ли он обо мне что-то, помимо того, что было в новостях.
Уловив мою реакцию, СИТ спросил, «Что он хочет?».
«Убить всех людей», ответил я.
Я почувствовал, как СИТ, метафорически говоря, вцепился в свою функцию. Если бы не было людей, то не было бы и команды, которую надо защищать, как и не было бы смысла проводить исследования и заполнять его базы данных.
Он сказал, «Это иррационально».