Я замешкалась с ответом, вновь уткнувшись взглядом в небольшой кусок дорожного покрытия, который выхватывал, выдирал из тьмы приглушенный желтый свет ближних фар.
- Ничего не случится, - будто подслушав мои мысли, продолжил настаивать Блейк. – Мир не разломится пополам, если ты возьмешь тайм-аут и хотя бы ненадолго перестанешь пытаться быть ответственной за всё сразу.
Мои глаза невольно распахнулись. В миг на меня обрушилась целая гамма эмоций – смущение, недоверие, досада и легкий трепет.
- Ладно, - быстро согласилась я, испытав редкое для себя чувство – отсутствие желания спорить.
Чуть спустившись ниже в кресле, я натянула на пальцы рукава свитера, обхватила себя руками и прикрыла глаза, будучи уверенной в том, что заснуть в такой обстановке точно не получится. И дело было даже не в отсутствии комфорта, потому что спать в машине, даже самой дорогой, всегда неудобно. А в том, что рядом был… он. Как можно спать, когда он так близко? Когда все вокруг наполнено, пропитано его запахом? Когда тихо напевающее что-то в стиле ретро радио лишь подчеркивает интимность, такую свойственную всем ночным путешествиям. Ведь ночь – это пора желаний.
Не знаю, что произошло. То ли присутствие Блейка действовало на меня умиротворяюще, то ли я устала сильнее, чем думала. Но я провалилась в сон без сновидений и даже не заметила этого.
Разбудил меня шум.
Вернее, его отсутствие. Я проснулась от того, что мотор молчал, а сам джип больше никуда не ехал.
Как только мозг осознал остановку, сон испарился.
Я сидела в машине, припаркованной у края узкой, какой-то сельской дороги.
Одна. В салоне еще темнее, чем на улице.
Выглянула в окно.
Светло-синяя полоса у самого горизонта, ярко выделяясь на фоне угольного неба, предвещала скорое наступление рассвета. А пока еще была ночь. Звездная, с луной, зависшей тонким серпом высоко над головой.
Я попыталась поднять руку, чтобы поправить растрепавшиеся волосы и поняла, что меня заботливо накрыли пледом. Сдернув его с себя и зашвырнув на заднее сидение, я отстегнула ремень безопасности, открыла дверь и почти вывалилась наружу. Под ногами захрустел гравий и высохшая до состояния сена трава. Поежившись от порыва холодного ветра и вспомнив, что тепло осталось в Исправе, а за её пределами бушевала поздняя осень со всеми полагающимися капризами погоды, огляделась по сторонам. И поняла, что понятия не имею, где нахожусь.
Местность была мне не знакомой. Какая-то окраина, скупость пейзажа которой не радовала. Справа, почти сразу у дороги начинался овраг, большой, но не глубокий, поскольку я могла различить очертания всякого хлама, сваленного на дне. А слева, через дорогу, расположилось обширное пастбище для коров, лошадей и прочей сельскохозяйственной живности. За пастбищем, в отдалении и чуть наискосок, стоял дом. Деревянный, покосившийся, с просевшим фундаментом и местами осыпавшейся крышей, выстланной старой черепицей цвета обожженного кирпича. Черепица падала вниз целыми кусками, образуя на земле красноватые кучки, из-за чего верхушка дома стала похожей на лоскутное одеяло.
Ни одно из окон не горело. Да и вообще, жилище стояло на отшибе и казалось необитаемым.
Потерев щеки, стирая остатки сна, я еще немного постояла на месте в надежде, что Блейк вот-вот появится. А потом окончательно замерзла и забралась обратно в машину.
Дыша на руки в попытке согреться, я посмотрела на приборную панель. Часы показывали почти четыре утра.
- Да что ж так холодно, - окончательно задрожала я и признав в этом необходимость забрала одеяло обратно.
Укутавшись в плотную ткань по самые уши, вновь начала растирать ладони, беспрерывно поглядывая по сторонам.
Но Блейка нигде не было. Было чувство… что меня бросили.
- Где его ж носит? – тихо ворчала я, чутко вслушиваясь в каждый шорох на улице. – В туалет, что ли, приспичило?
Но сколько я ни пыталась себя успокоить, тревога нарастала. От Исправы до Бостона добираться сорок минут, если вжимать педаль в пол, и час, если тащиться как черепаха. Блейк сказал, что мы должны были заехать к его другу и что это по пути. Если предположить, что именно для встречи с директорским знакомым мы приперлись в это захолустье, значит, я сейчас находилась где-то в пригороде столицы Массачусетса. Даже если на дорогу мы потратили час, то машина простояла припаркованной со мной дрыхнущей внутри как минимум пятьдесят минут. И Блейк, если он ушел сразу же, тоже отсутствовал пятьдесят минут.