- Нет!
- Ну, почему? – недоумевала младшенькая. И потянула на себя, попытавшись заставить оторвать пятую точку от пледа. С её-то силенками с тем же успехом она могла постараться поднять бульдозер. У меня лишь голова болталась и никак не удавалось припасть губами к кружке, от которой так вкусно пахло, что слюнки текли. Оказалось, ведьмы – отличные кулинарки.
- Да не пойду я к ним! – начала отмахиваться от сестры одной рукой, удерживая в другой кружку с глинтвейном и следя, чтобы не расплескалось. Слишком вкусно было, чтобы расплескивать. И вторая порция не светила, потому что сразу после нас вокруг чана собралась толпа нефелимов с младших курсов. А те прожорливые, как саранча. После них можно разве что воздух понюхать. - Знаю я этих ведьм! Дунула, плюнула, покрутила... а потом кого-то хвост вырос!
Сестра остановилась, опустила руки вдоль тела, уронила низко голову, скрывая лицо за пеленой волос, и тихо всхлипнула:
- Ради меня…
- Ай! - громко выкрикнула я, рывком вставая на ноги. – Мертвого же поднимешь! Идем!
Младшенькая радостно запрыгала, забрала свою порцию глинтвейна и, пританцовывая, повела меня сквозь толпу к фиолетовому шатру, где сидела Римма.
Римма была самой старшей из «моих» ведьм и доучивалась свой последний год. Как странно. Еще недавно я была готова одну за другой повыкидывать их из окошка, помахав ладошкой в спины. А теперь я называла их «своими ведьмами» и, кажется, начинала к ним привыкать.
Как мне рассказывали девчонки, Римма еще со средней школы хотела остаться в Исправе и после выпуска занять одну из преподавательских должностей. Но её будущее будет зависеть от количества баллов, которые она наберет на выпускном экзамене. Чтобы стать наставницей или, тем более, бонной, следовало показать высокие результаты. Оставляли только самых лучших.
Когда мы приблизились к палатке, Римма сидела, задумчиво уставившись в стеклянный шар и подперев подбородок рукой.
- Не помешаем? – спросила младшенькая, отрывая ведьму от её увлекательного занятия.
- Нет, - медленно поворачиваясь к нам, ответила Римма. Я едва не шарахнулась назад. У девчонки были абсолютно белые глаза, как молочный кисель. Хотя с утра еще были темно-карими, как шоколад. Но вот она моргнула, и белесость стала уходить, рассеиваться, исчезать, заползая вглубь.
- Мы хотели тебя попросить погадать нам, - скромно улыбнулась Стефания. – Можно?
- Конечно, - кивнула ведьма, отодвигая шар в сторону. Это был кусок прозрачного, хорошо отполированного стекла. Как по мне, совершенно бесполезного. Ну, серьезно, что можно в нем увидеть? – Кто первый?
- Она! – и сестра локтем толкнула меня вперед.
Я закатила глаза, но покорно села на низкую табуретку, которая стояла перед застеленным бархатной скатертью столом. Ведьма, сидящая по другую сторону, стола указала рукой на кувшин, предложив:
- Хочешь? Это поможет расслабиться и настроиться на нужный лад.
- Что это? Очередное ведьмовское варево? – не скрывая подозрения, спросила я, присматриваясь к кувшину. – И что в составе?
- Черноплодная рябина, чертополох, чабрец…
- Спасибо, не надо, - торопливо отказалась я. – У меня на чертополох аллергия.
- В основе – сливовая настойка, - закончила Римма.
- Наливай, - кивнула я сразу же.
Римма наполнила стакан и пододвинула ко мне. Я аккуратно пригубила. В напитке чувствовалась приторная фруктовая сладость и горечь трав, оставлявшая на языке неприятное жжение. Так себе на вкус, если честно, поэтому сделав несколько глотков, я отставила стакан.
- Сама готовила? – облизывая губы, спросила я.
- Да, - гордо ответила Римма.
- Угу. Барменом тебе не быть, - подвела я итог.
- Ты мне не нравишься, - вдруг заявила Римма.
- А вот это было неожиданно, - я рассчитывала на предсказание, а не склоку.
- Почему? – безразлично пожала Римма плечами. Взяв колоду карт Таро, она начала её тасовать. - Ты знаешь, что вся школа тебя терпеть не может. За исключением нескольких парней. Но даже их ты умудряешься периодически доводить.
- Обычно мне такое не говорят прямо в лицо. Боятся. А ты смелая. Уважаю, - и я глубоким кивком выразила свое почтение.