Я замолчала и потерла ладони, которые, сама не заметила как, стали ледяными.
Блейк отодвинулся от стола, встал и направился в другую часть кабинета, а вернулся уже со своим пальто в руках. Не спрашивая ни о чем и ничего не говоря, он накинул пальто мне на плечи и также молча и невозмутимо вернулся на свое место.
Я ухватилась пальцами за мягкие складки одежды, глубже натягивая пальто на себя. Почему-то стало спокойнее и даже говорить легче.
- Нас нашли стражи отца и повезли в больницу. Они решили, что все, кроме Стефы скончались. Но в приемном покое их огорошили новостью, что я тоже еще жива. На самом деле… стражи не ошиблись.
- Ты действительно умерла, - догадался Блейк.
- А потом воскресла! - попыталась улыбнуться я, но улыбка вышла такой жалкой, что мне стало стыдно. - Знаете, мгновенная смерть – это миф. Когда ты умираешь, ты знаешь это. Твой мозг знает это. Когда я умирала – я все осознавала, все чувствовала. Я знала, что пересекаю точку невозврата. И когда меня не стало – я это поняла. Я оказалась там, откуда пути назад уже нет, но почему-то… почему-то я смогла вернуться. Я не знаю, как! Не знаю, произошло ли это случайно, потому что произошел какой-то сбой в глобальной космической системе! Или постарался… не знаю… высший разум! Может быть, это действительно был бог? Вдруг он вспомнил обо мне и посчитал, что мое время еще не пришло и просто… дал мне еще один шанс?
Завершение сумбурной речи вышло жалким, и я сама это знала, но Блейк всё выслушал, терпеливо и не перебивая, давая возможность выплеснуть все, что скопилось внутри.
Просто слушая.
Когда я умолкла, закусив губу, чтобы не всхлипывать слишком очевидно и уткнувшись лицом в рукав пальто, вдыхая приятный аромат, директор спросил:
- Что ты помнишь?
Я понимала, что выбора отвечать или нет у меня просто нет.
- Немногое. Помню, как сознание и тело будто бы разделились, но я продолжала чувствовать одновременно и то, и другое. Я чувствовала холод и твердость земли. Чувствовала что-то влажное и липкое на своих ладонях. Чувствовала боль. И при этом я ощущала невесомость, как если бы вдруг перестала вообще что-либо весить. А еще легкость, будто все проблемы, тревоги, обиды – все исчезло. А потом… я увидела себя со стороны, лежащую лицом вниз в луже крови. Увидела спину отца, и леди Кавендиш с запрокинутой назад головой и приоткрытым ртом. Увидела изломанное тело Чарли, и лежащую на заднем сидении Стефу. Я увидела, как к месту аварии несутся машины. Как они затормозили, из салонов повыскакивали мужчины и бросились к нам. Начали доставать тела и проверять пульс. Как надо мной склонился один из стражей, долго искал признаки жизни, но не нашел. Встал и встретившись взглядом с другим стражем отрицательно покачал головой. А потом… я услышала зов. Это было не что-то словестное. Не музыка, не песня, не свист. Ничего такого. Ничего, что возможно было бы описать словами. Но я ощутила его, так, как будто всегда знала, что однажды меня позовут, и я должна буду откликнуться. И я пошла. Я помню, что очень долго куда-то шла. Шла не останавливаясь и зная, что должна дойти. В голове гудели обрывки фраз, слов, замечаний, произнесенных людьми, которых я встречала по дороге. Но они были не такие, как я. Они не шли… не могли. Они стояли на месте. И ждали тех, кто может идти. Я прошла сквозь огромную толпу и каждый, кто находился в этой толпе, шепнул мне что-то на ухо. Но что именно – я не могу сказать. Я уверена, что знаю! А вспомнить не могу, сколько бы не напрягала память… Последнее, что могу описать – это река. У неё не было ни начала, ни конца, она будто бы опоясывала собой мироздание. И по этой реке плыла утка. Обычная такая серая утка. Ничем не примечательная. Такие в каждом пруду есть. Очнулась я уже в больнице, на жесткой койке, с кучей проводов вокруг. Врачи назвали этом чудом. А я не уверена, было ли это чудом? Та ночь изменила меня. Не только в том плане, что я переосмыслила жизнь и все такое в философском духе! Я стала другой.
И я постучала себя кулаком по груди, показывая, где произошли изменения.
- Другой – это какой? – Блейк был само спокойствие и невозмутимость.
- Когда мне приснился первый кошмар я увидела девушку, которую до смерти избил муж. Я видела все, что случилось так, словно переживала последние минуты чужой жизни, как свою собственную. И умерла тоже… вместе с той девушкой. В какой-то момент мы словно поменялись местами. А потом возникло то же чувство, что и в ночь аварии смерти – как будто я разделяюсь на две части, тело отдельно, сознание отдельно. Но было еще кое-что. Сознание, личность погибшей девушки начало сливаться с моим сознанием. Не знаю, как мне удалось это остановить. Но проснувшись, я понеслась к зеркалу, чтобы убедиться, что я – это действительно я. И увидела черные разводы. Они были везде – на шее, на лице, на запястьях. Я до чертиков испугалась! К счастью, все быстро исчезло. На следующую ночь ситуация повторилась, я вновь увидела чужую смерть. На этот раз это была авария, подобная той, в которую попали мы. Это и не удивительно. Я узнавала, только за первые шесть месяцев этого года на дорогах погибло семнадцать тысяч человек. Вы знали об этом?