- Уже лучше, - одобрительно кивнул директор, от чего я даже приосанилась. – Они не были мертвыми. Нет. Они были измененными, убитыми, а после возвращенными к жизни. Хотя их существование с большой натяжкой можно назвать жизнью. Именно поэтому вы так заинтересовали нашего теперь уже мертвого пленника – потому что вы прошли похожий путь.
- Похожий путь? – меня почему-то аж передернуло. – Но меня никто не менял!
- Конечно, нет! Этот пункт вас благополучно миновал, - его слова позволили мне с облегчением выдохнуть. – Но после случившегося, я думаю, что у вас образовалась какая-то связь с мертвыми. Вы побыли там, где не должны были. И вернулись, хотя до сих пор подобное кажется невероятным. Пока не знаю, что это такое и как оно работает, но с ваших слов можно с уверенностью сказать, что связь – двухсторонняя. То есть, вы находитесь в постоянном контакте с мертвыми и в свою очередь являетесь для них лазейкой в мир живых.
- То есть, я – урод, - подвела я заключительный итог. Голова трещала по швам от переизбытка мыслей, большую часть из которых хотелось запереть куда-то, откуда они никогда не вырвутся. В некий мысленный комод – и сделать приписку: «Не открывать даже в случае конца света».
Блейк бросил на меня быстрый взгляд, а после жестко произнес:
- Вы станете уродом только в одном случае – если сами будете себя таковой считать.
- Лиса может считать себя птицей, но вряд ли это поможет ей отрастить крылья и взлететь, - невесело хмыкнула я, потому что в глубине души всегда знала – мы те, кто мы есть.
И этого не изменить.
Глава 19
- Но она хотя бы может мечтать о полете, - проникновенно улыбнулся Блейк и от этой улыбки у меня дрогнули коленки. – А другим лисам и это может быть недоступно… Мечты, моя дорогая студентка, могут привести в удивительные места. И эти места могут быть как ожидаемо хорошими, так и неожиданно плохими. Все зависит от того, куда и как сильно вы стремитесь. Летите ли вы как мотылек на огонь, зная, что он сожжет ваши крылья, или же являетесь тем, кто зажигает и тушит этот огонь, то погружая в темноту, то рассеивая её…
Я кожей ощутила явственную иносказательность. О чем бы он не говорил, чтобы не имел ввиду, это было нечто гораздо более интимное, чем все, звучавшее прежде.
- Не все вокруг добрые и чистые, мисс Кьеллини, - продолжил Блейк. - И не все так же открыты миру, как вы. Не все живут с душой на распашку и смелой искренностью. Есть те, кто пропитаны злом, дышат им, наслаждаются властью, которое оно дает. Кто-то просто привык к злу и уже не умеет по-другому. Кто-то был сломан и срощен заново, в процессе восстановления растеряв человечность. Кто-то преследует определенную цель и не имеет других возможностей достичь желаемого. А кто-то просто родился таким. И он сеет зло повсюду, где бы не ступила его нога. Порой такие личности рядятся в светлые одежды и пытаются убедить толпу в собственной праведности, в том, что белый – это черный, а черный – это белый. Но сколько ни притворяйся, стоит лишь слегка ковырнуть верхний слой, как мрак вырывается наружу. И победить такое зло способно лишь еще большее зло. Иногда таким злом приходится стать намеренно. И совершать поступки, которые можно охарактеризовать только одним словом – «чудовищные». И очень часто в войне двух чудовищ страдают те, чье сердце слишком мягкое.
Директор приблизился, оставив между нами расстояние меньше метра, и заглянул в мои глаза.
В одно мгновение меня будто током пробило, нахлынула горячая волна, которую сменила еще одна, не менее обжигающая, но на этот раз обжигающая холодом.
Мои плечи затряслись, а руки, которыми я вцепилась в пальто, заходили ходуном. Я сама не понимала, что со мной происходит.
Мое состояние не укрылось от Блейка и по его таинственной улыбке я поняла – он знает. Знает что-то такое, о чем мне только предстояло узнать. В пучину чего мне только предстояло погрузиться.
- Вы меня понимаете? – ласково спросил он. Потянувшись ко мне, он взялся за плотную ткань и поправил её на моих плечах, укутывая плотнее в собственную одежду. Длинные пальцы скользнули на мои запястья, нежно прикоснулись к тонкой коже, и сжали. Крепко, с силой, то ли напоминая о неё, то ли пугая ею.
- Нет, я ничего не понимаю, - медленно потрясла я головой, глядя на директора во все глаза и ощущая себя так, будто следую за таинственной мелодией сквозь густой лес, тонущий в ночи, где за каждым кустом прячутся голодные хищники.