Директор смотрел предельно серьезно, с требовательным укором и каким-то внушением. Что он пытался мне внушить я не взялась бы предположить даже за деньги, потому что сквозь эту непроницаемую, неприступную стену, которая окружала его со всех сторон, превращая в невероятно загадочную персону, было не пробиться. Я могла бы достаточно осмелеть и сказать, что директору хочется услышать от меня что-то очень конкретное, очень личное и очень откровенное, но быть таковой с ним означало подвергнуть себя опасности. Об этом кричал каждый его взгляд, каждый жест, каждое высказанное и невысказанное слово. Все в нем складывалось в одну опаляющую фразу «Остерегайся. А лучше сразу беги». Бежать мне не хотелось, наоборот, хотелось быть громкой, яркой, шумной, чтобы он меня видел, чтобы замечал. И одновременно хотелось спрятаться, затаиться, чтобы насладиться этим разрастающимся в груди чувством, от которого все замирало.
Директор не торопился с ответом. Он изучал. Меня, себя, нас обоих. Но когда его темно-вишневые губы искривились в понимающей улыбке, я почувствовала, что тону. Он всё прекрасно видел и всё прекрасно понимал. Понимал, с чем я боролась и на встречу чему мчалась, готовая вот-вот сорваться вниз и погибнуть.
- Мисс Кьеллини, - его глаза колдовски заблестели, наполненные какой-то тайной. – Я сейчас задам вопрос и рассчитываю на вашу честность. Вы меня слышите?
- Да, - прошептала я едва слышно.
- Мистер О’Нил не переусердствовал ли в своих возросшых требованиях к вам? – он спросил и колдовство рассеялось.
- Что? – содрогнулась я всем телом.
- Ладно, - вздохнул директор, на мгновение прикрывая веки, - спрошу по-другому. Он тебя домогался?
- А-а-а-а…, - впала в ступор я, а в голове между тем металась одна-единственная мысль: «как он узнал?».
- Значит, - с мрачным самодовольством усмехнулся Блейк, закидывая ногу на ногу, - я был прав. М-да, с этим придется что-то делать…
- …что-то делать? – эхом повторила я. Руки задрожали, подчиняясь внезапно нахлынувшему чувству страха. И испугалась я не за себя, мне стало страшно за Майки.
- Вы еще не поняли? – его черные брови выгнулись в выражении властолюбивой насмешки. – Я не потерплю подобного поведения в моей школе.
- В вашей… школе? – хрипло спросила я и закашлялась из-за пересохшего горла.
- А вы о чем подумали? А, мисс Кьеллини?
- Ни о чем, - замахала я руками, пытаясь перестать кашлять. И между приступами смогла выдавить из себя: - Мне нужно что-нибудь попить! А еще лучше, напиться.
Улыбка исчезла с лица старшего нефилима.
- На вечеринке напиться не успела? – угрожающе поинтересовался он.
Я прерывисто вздохнула, держа руку на груди, и нахохлилась. Кашель прошел, а вот обида – нет.
- Знаете, не до того было! Я сестру спасала! И раз я много пропустила, то сейчас самое время наверстать! Бутылка бренди – и я вся ваша!
- Осторожнее, девочка, с такими предложениями, - тихо проговорил директор. Глаза его свирепо сузились, а челюсти сжались так, что я увидела проступившую под кожей возле виска вену.
Боевой настрой, еще даже не успевший толком сформироваться, начал быстро потухать.
- С чем? – упрямо выпрямилась я, мысленно приказывая самой себе не тушеваться. – Разве может случиться что-то хуже того, что уже случилось?! Моя сестра два года встречалась с подонком, который в конечном итоге практически убил её. А вы даже не смогли его поймать! И теперь эта сволочь неизвестно где! И непонятно, что он дальше предпримет! Он ментально контролировал сестру два года! Для вампиров такое практически невозможно, вы сами знаете! А значит, он гораздо сильнее всех остальных клыкастых. А еще есть этот придурок Тайлер, который напал на меня с табуреткой! Напал подло, со спины, в самый критический момент! И, конечно же, ему за это ничего не будет, потому что – кто он и кто я? Хотя, я вам скажу, кто он! Мелкая, сволочная, сопливая…
- Мисс Кьеллини! – повысил голос директор.
Но меня уже было не остановить.
- …дрянь! – громко заключила я. – Психопаралитик чертов!
- Выбирайте выражения! - одернул меня директор, начавший здорово злиться. Кажется, он органически не переносил, когда я начинала ругаться.